Мальчик сидел в зале ожидания. Отец и мать, вернувшись после неприятного разговора с сотрудниками Межпланетной Службы, перешептывались.

3автра Рождество. Они уже ехали на космодром, и все же родители беспокоились: ведь их сыну в первый раз предстояло лететь в ракете, это было его первое космическое путешествие. И им очень хотелось, чтобы все прошло хорошо. Поэтому, когда пришлось оставить на таможне подарок для сынишки и елочку с маленьким белыми свечками - все оказалось на несколько каких-то унций тяжелее, чем разрешалось, - родителям показалось, что праздник безнадежно испорчен.

- Что? Ничего. А что мы можем?

- Что будем делать?

- Жаль. Он так хотел елочку.

- Дурацкие правила!

- Ничего, как-нибудь... - сказал отец.

Завыла сирена. Пассажиры устремились к ракете, готовой стартовать к Марсу. Мать с отцом плелись в самом хвосте, а их притихший побледневший сынишка шел между ними.

И ракета взлетела, унося их в космическую тьму. Она неслась, прочерчивая за собой огненный след, а позади оставалась Земля, на которой наступило 24 декабря 2052 года. Они летели туда, где нет ни времени, ни месяцев, ни лет, ни часов. Остаток "дня" они спали. Около полуночи по нью-йоркскому времени малыш проснулся.

- Что?.. - спросил мальчик.

На корабле был всего один иллюминатор - большое "окно" из специального стекла в верхнем отсеке.

- Я хочу поглядеть в окно.

- Я хочу посмотреть, куда мы летим.

- Не сейчас, давай-ка сходим туда попозже, - предложил отец после короткой паузы.

Он проснулся давно и ворочался с боку на бок: оставленный подарок и елочка со свечками все не шли у него из головы. Праздник омрачен. Но, поразмыслив минут пять, решил, что выход найден. Лишь бы ничего не сорвалось, и путешествие пройдет весело.

- Подожди, - попросил его отец.

- О-о! - вырвалось у мамы.

- Сынок, - сказал он, - ровно через полчаса Рождество.

Мальчик сразу оживился.

Одно только воспоминание о празднике уже огорчало ее. Она-то надеялась, что сын об этом как-нибудь позабудет.

- Да, конечно, и еще что-то, - улыбнулся отец.

- Я знаю, знаю. И получу подарок, да? Елочку со свечками? Вы обещали мне…

- Да, да, именно, - сказал отец. - И это еще не все. А теперь, извините, я сейчас.

- Но ведь... - вмешалась мама.

- Ну, уже скоро, - сказал он с улыбкой.

Минут через двадцать он пришел.

- Уже Рождество! Рождество!.. А где мой подарок?

- А можно подержать твои часы? - попросил мальчик. Ему дали часы, и он тихо сидел, глядя на бегущую стрелку, не шевелился, сгорая от любопытства и нетерпения.

- Сейчас поймешь, - пообещал муж. - Вот мы и пришли.

- Идем, - сказал отец. Он опустил руку сынишке на плечо, и они вышли из каюты, спустились в холл, потом поднялись куда-то. Мама шла за ними и все повторяла: "Я ничего не понимаю, я ничего не понимаю...".

- Заходи, сынок, - сказал отец.

Они остановились перед закрытой дверью, которая вела в большой отсек. Отец постучал. Сначала три раза, потом еще два - это был условный знак. Дверь отворилась, свет в отсеке погас. Из темноты доносились таинственные голоса и шепот.

- Дай руку. Мама, идем.

- Там темно.

Малыш стоял зачарованный.

Они вошли. Дверь за ними захлопнулась, стало еще темнее. Перед ними мерцал только огромный стеклянный глаз - иллюминатор - окно в полтора метра высотой и два шириной. И в него смотрел Космос.

И голоса запели знакомые старинные рождественские песни. Мальчик робкими шагами пошел к иллюминатору, пока не прижался лицом к холодному стеклу. И долго-долго стоял так и все смотрел - в черную, непроглядную космическую ночь, на вечно горящие мириады маленьких белых свечек…

Мать с отцом, тоже словно завороженные, стояли позади.