Наш маршрут был не из легких, поэтому мы старались избавиться от неожиданного попутчика. Не брать же, в самом деле, его с собой на стену Восточной Шхельды! Впрочем, пес не послушался. И мы решили: ладно, пусть идет, пока идется.

Это было более пятидесяти лет назад, в августе 1950 года. В селении Мазери все сваны шумно праздновали победу своих земляков - сборной команды грузинских и сванских альпинистов, совершивших одним заходом беспрецедентный и рекордный для того времени траверс (полное прохождение) гребней Шхельды и Ушбы. К нашей четверке альпинистов присоединился веселый черный пес. Он увязался следом, как за старыми хозяевами. Пес, видимо, вырос среди альпинистов, потому что дружески вертелся у наших ног и грозно рычал на жителей Мазери.

Пес сразу повел себя воинственно. Опередив нас и яростно лая, погнал по поляне ближайшую корову. Она попятилась к стаду. Пес за ней. Корова еще быстрее. Он не отставал.

Сразу за Мазери начинается длинная и совершенно ровная травянистая поляна, заболоченная на всем протяжении бьющим прямо из-под земли нарзаном и окаймленная по склонам зарослями фундука и вяза. Обилие минеральных источников, постоянно орошающих этот участок, сделало поляну самым удобным местом для выпаса скота на тучных и сочных травах. Нам повстречалось большое стадо коров. Мы бы вряд ли запомнили это, если бы не наш четвероногий спутник.

- Вишь, как старается, подлый, - сказал Николай.

И чем быстрее отступала корова, тем громче и торжественнее лаял пес.

Тем временем потревоженной оказалась уже не одна корова. Собака согнала всех их в тесную кучу у края поляны и яростно бросалась, норовя ухватить за ноги. Коровы попятились в кусты, толкая друг друга. Мы остановились, ожидая, чем это кончится.

Он был всегда резок в суждениях. Мы это знали и поэтому не ответили, чтобы не спорить понапрасну. Трудно и без разговоров тащить тяжелые рюкзаки!

- А мы, бесчувственные, даже не догадались покормить его...

- Видно, голодный песик, - ласково сказал Женя. Он был сентиментальный малый, хотя и самый солидный среди нас - доцент.

Женя смущенно промолчал. А я, хотя и возмущался словами Николая, тоже молчал: не хотел ссоры.

- Ты, наука... - презрительно оборвал его Николай. - Кончай!..

- Ну, разнюнились из-за какой-то дворняжки! "Грубый, грубый!.." - набычился Николай.

- И чего ты такой грубый?! - отозвался наконец наш руководитель Павел. - Разве нельзя полегче?!

Когда коровы, тяжело дыша, снова помчались в нашу сторону, мы, уже возмущенные агрессией нашего спутника, стали свистеть и звать его, причем каждый давал ему свое пришедшее на ум имя.

И мы пошли своим маршрутом. Но посматривали на пса. А он оттеснял уже коров от кустов, забежав с другой стороны. Те пятились теперь к центру поляны все быстрее, пока не обратились в бегство вдоль опушки. Они мчались, спотыкаясь в болоте и разбрызгивая ржавую жижу застоявшегося нарзана. Пес преследовал их. Стадо, громко мыча, галопом проскакало мимо нас, огибая поляну, и понеслось по новому кругу.

Вдруг из кустов, наклонив рога, вышла обычная темно-бурая коровенка и с тихим, нерешительным, но постепенно нарастающим мычанием пошла на пса. Тот ощерился. Однако не отступил.

Куда там! Пес увлекся и был неумолим. Наконец он загнал стадо в кустарник на противоположном конце поляны и злобно лаял, не решаясь забежать в кусты сам.

Да что там! Коровы снова перешли в галоп, а на топком болоте псу трудно было уйти. И он понесся что было духу... к нам! Стадо в полном составе мчалось следом.Мы растерянно переглянулись. На лице Николая застыли страх и недоумение. Раздумывать было некогда, и мы ринулись к лесу.

А у коров вдруг изменилось настроение. Из разных мест, выставив рога, с мычанием шли они на врага. Удивленные, мы снова остановились. Пес тявкнул еще несколько раз - для храбрости, видно, - и, оценив опасность, поджав хвост, бросился наутек. Сначала короткими перебежками, оскалившись, злобно гавкая. Потом - коровы шли стеной - побежал в дальний от нас конец поляны, изредка оглядываясь и угрожающе рыча.

А пса не было. Мы помянули его неласково и двинулись своим путем.

Запыхавшийся пес пулей пролетел мимо нас и скрылся в чаще. На полном скаку коровы остановились перед деревьями, за которыми стояли мы. Глядя налитыми кровью глазами, животные раздраженно и обиженно мычали. Пришлось стоять неподвижно, пока они, успокоившись, не стали расходиться.

Николай, видно, сильно устал и потому промолчал. Остальные же обрадовались встрече с ним, как со старым знакомым. Да, в безлюдных местах такая встреча радует... Ночью пес спал, свернувшись калачиком у входа в палатку. Прохладно и тихо в этом березовом лесу, на границе с ледником.

Прошло полдня. Солнце клонилось на закат. Мы с трудом продирались в густых дебрях ущелья Ушбы. И каково же было наше удивление, когда, виляя хвостом, из зарослей выскочил наш пес.

Связались на веревках по двое и начали медленно двигаться, щупая ледорубами снежные мосты. Когда командир пустил первым Николая, тот сразу, на первом же мосту, провалился, и только объемистый рюкзак заклинил его, не дав улететь в темную бездну.

- Нет болвана, - первое, что сказал Николай, когда вылез перед рассветом из палатки. Он имел в виду пса. Есть еще не хотелось, мы собрались и пошли. Миновали полосу морены и выбрались между двумя широкими трещинами на ледник. После снежной зимы более узкие трещины были закрыты сплошным покровом снега или снежными мостами.

- Ребята, дружок наш бежит, - сказал Женя. - Он ведь совсем не ел...

Вытащили. Долго искали обход. Спешили, чтобы пройти пока еще смерзшиеся снежники.

Но пес уже семенил рядом. Женя бросил ему кусок колбасы.

- А, проку от него! - блеснул глазами Николай.

- Пес чувствует трещины. Иди за ним, - сказал Павел.

Пес быстро все съел, вильнул благодарно хвостом и побежал впереди Николая. Собака двигалась уверенно, легко, но какими-то зигзагами.

- Полезная тварь, - резюмировал Николай, когда мы поднялись к зализанным ледником скалам. - Определенно есть талант!

Николай неуверенно пошел. Все было хорошо. Мы быстро и спокойно шли почти целый час в лабиринте снежных мостов. И ни разу никто не провалился. Кажется, пес прошел самым экономным и безопасным путем. Стало совершенно очевидно, что собака уже была на этом леднике. Может быть, с грузинскими альпинистами.

Я поделился своим завтраком с псом. И Женя. И Павел. Теперь наш черный проводник вертелся перед Николаем, норовя лизнуть его в лицо.

Над ледником, на одной из гладких скальных полок, усыпанных мелкими камешками, сели позавтракать. Николай разделил куски колбасы и хлеб, роздал изюм.

- Ты, животное, за что ты его?! - крикнул Женя Николаю.

- На-на, поешь! - сказал Николай, быстро протянув руку псу. И тот, хрипло взвизгнув, как-то вздыбившись в воздухе, отлетел на полку метрах в трех ниже.

Пес пытался встать. Спина его как-то горбилась. Он поднимался на передние лапы. А задние волочились.

Николай обернулся. Лицо его выражало крайнее удивление. Рот был открыт. Он посмотрел вниз на пса и снова удивленно - на нас.

- К стене! - крикнул Павел. - Камнепад!

- Это не я, - тихо сказал Николай, и треск разбившихся возле него камней заставил нас вскочить.

- Я за псом, - вдруг сказал он, прижав к стене ношу, и в несколько прыжков оказался возле собаки.

Мы кинулись к стене, а на том месте, где только что сидели Павел и Женя, прошуршав по воздуху, разбились в пыль камни. Один врезался в брошенный Женей рюкзак. Николай держал свой в охапку - открытым, как успел схватить.

- Вернись! - скомандовал Павел, а Николай, обняв пса, лез уже вверх.

Он пытался поднять пса. Что-то не получалось.

Не знаю, кто толкнул меня, только я вмиг оказался возле Николая. Павел и Женя тоже поддерживали его. Мы быстро вскарабкались и шмыгнули под стену. Каскад падающих камней обрушился на бараньи лбы. Видимо, вверху солнце уже пригрело скалы.

Треск и белое облако осколков на миг скрыли его. Взвизгнула собака. Потом мы увидели Николая. Он кренился на бок, держась за лицо. Пса не было.

Мы возвращались по пути подъема через три дня. На нарзанной долине вновь увидели стадо коров. Было тихо и спокойно. Уютно и тепло.

- А песик погиб, - произнес Николай, тихо водя пальцем по лицу. Оно было в кровавых точках - побито мелкими осколками. А я только теперь вдруг понял, что собака оказалась мишенью первого же камня. Просто шипящие слова Николая "На-на, поешь!" заглушили шуршание летящего камня...

Г. АНОХИН, мастер спорта СССР, действительный член Русского географического общества Российской академии наук.

- Эх, черный наш друг... - с грустью сказал Николай. - Проводник наш. Не оценили мы тебя. Не смогли сберечь...