Фото И. Константинова.

Кандидат биологическихнаук Л. СЕМАГО.

Несколько дней подряд то в одну, то вдругую сторону гнал осенний ветер бесконечныестаи низких, серых туч. Из их разбухшей утробылились и лились холодные дожди, и земле уженекуда было девать лишнюю воду, она не нужна былани деревьям, ни травам. Отяжелели от влаги грибы,и рослые белоногие мухоморы переламывалисьпополам под бременем собственных шляпок.




Но едва поднялось над деревьями солнце новогодня, как быстро стал зеленеть дальний крайполяны, и жарко засияли вокруг нее стройныеклены. Верилось, что теперь-то, согретые теплымилучами, они подержат на ветвях своюторжественную и светлую красоту, что отпразднуютвместе со всеми деревьями золотую осень.

Но наконец однажды под вечер вместо дождязакружили в лесу "белые мухи", исчезаябесследно от прикосновения к веткам, листьям,оленьим рогам и мокрой земле. Потом на дальнемконце просеки словно окно засветилось:золотисто-розовым светом обозначилось чистоенебо, а сверху из сизо-серой завесы в негоопустилось пылающее солнце, сжигая бездымнымпожаром обрывки последних туч. Первая ясная ночьбыла тихой, холодной и звездной, и будтоневесомая пыль далеких звезд осела передрассветом на поникшие травы: ночной морозецвыжал из воздуха сухой иней, и от него побелела итускло заблестела большая поляна в оленьем лесу.



А получилось совсем иначе. Началась обычнаядневная жизнь леса. Возле замшелого, кривобокогопня из перепутанной травы тесной кучкой вылезлиопенки. Серые шершавые шляпки грибков, как спинкиозябших за ночь мышат, прижались друг к дружке,чтобы согреться. На пень вскарабкались две божьикоровки и засверкали на потрескавшемся торце,как алые капельки. Где-то в отдалении застучал насвоей "кузнице" дятел. Потом в той же сторонепролетел за соснами ворон, молча осматриваяместа ночных оленьих турниров. Каждый взмахсильных крыльев черной птицы сопровождалсяупругим свистом, и от одного из них чутьвздрогнул озаренный утренним солнцем крайнийклен и уронил свой первый лист. Легкий, как птичьеперо, нежный, как лепесток лесной яблони, он,падая, чуть

Засыпало легкими кленовыми листьями и грибы, идвух божьих коровок, и анютины глазки. Жучкивылезли снова на солнышко, опенки - тоже, ставчерез день взрослыми грибами, а цветку помогувидеть небо барсук. Ночью основательно и неторопясь сгреб зверь целые вороха свежего опадаи затолкал их в свою нору, которую перед этимпроветрил, выбросив из нее старую, побитуюподстилку. Спать зимой будет не как-нибудь, а напышной постели.

коснулся другого, увлек его за собой, иоба легли чуть поодаль друг от друга, не примяв нитравинки. А следом, покачиваясь на лету, ударяясьо ветки и веточки, стали падать их соседи. Чемсильнее пригревало осеннее солнце, тем гущесыпались листья уже со всех кленов, и дятел, какни спешил, не успевал вести им счет, сбиваясь натретьем-четвертом ударе. Все шире и плотнеестановились желтые круги у подножий темныхстволов, все меньше оставалось листьев наверху...Тихий кленовый листопад открывал светлое бабьелето.



Потом, когда холодный ветер-листобой оголитберезы и дубы, листьев будет еще больше, нонадеяться барсуку на то время уже нельзя, потомучто вместо сухой и мягкой постели придетсясобирать сырье, которое под землей станет ещесырее. Может быть, это простое совпадение, нопочти все барсучьи "городки", которые я знаюв воронежских лесах, вырыты там, где растут хотябы два-три клена. Правда, у нас, кроме сосновыхпосадок да степных осиновых кустов, и лесов такихнет, где бы не было кленов. А там, где нет берез иликленов, не бывает настоящей золотой осени.Зелеными опадают листья с ольхи и ясеня, всегдаостается зеленое пятнышко

Шли дни, прилетал в лес ветер, но не раздувалогромные кленовые костры, не добавлял им пламени,а словно тушил их, срывая листья и стеля их потропинкам, сметая в старые межевые канавы,засыпая черное кабанье рытво и оленьи следы напросеках. И едва миновала полная неделя послетого пустякового заморозка, как снова тяжелыми,клокастыми тучами нахмурилось небо, и как-торастерянно засвистел первый снегирь на голойкленовой ветке. Но лес не заметил этой потери:вместо кленов желтым огнем заполыхали тысячиберез, посвежели в бору высокие сосны, стряхнуввместе со старой хвоей остатки рыжины.

на осиновом листике, нет чистоты и яркости удуба - только клены словно обменивают свою зеленьна свет солнечных лучей. И когда на небезажигаются первые звезды, медленно, как втораязаря, гаснет в темноте их золотое одеяние.

В наших лесах это дерево с коротким, мягким извучным названием "клен" - самое смелое.Смелое потому, что, не дожидаясь прихода весны, вкакую-то из последних зимних оттепелей илипросто отогревшись под лучами февральскогосолнца, стряхивает с себя оцепенение. Всердцевине ствола еще сидит морозный холод, амогучие насосы корней уже гонят по нему вверхсладковатый сок. Гонят с такой силой, что отбулавочного укола на серой коре мгновенновыступает прозрачная бисеринка. Она растет,превращается в каплю и маленькой струйкойстекает в сырой снег. В стылом воздухе на сломахветвей нарастают мутноватые сосульки -сладковатые кленовые леденцы. А если ночью сноваударит зимний мороз и снова остынет ствол, корнине прекратят работы. Ведь надо наполнить сокомкаждую веточку, чтобы чуть-чуть раздвинулисьтугие тиски чешуек на цветочных почках. Весна неза горами.

К зимнему покою готовился лес, но жизнь ещетеплилась в стволах крепких кленов. Пригревалосолнце, и из недавних случайных ран, из старых,незаживших как следует морозобоин капля закаплей начинал сочиться сладковатый сок, а натемной коре расплывалось сырое пятно. Так чтополный покой у клена зимой меньше, чем у другихдеревьев: всего два или два с половиной месяца.



Клен смолоду не боится стужи. Семена сбрасываетпосле листопада, иногда уже на снег. И в сыромснегу, впитав талую влагу, прорастают эти семена,стараясь вонзить, загнать поглубже в холоднуюпочву белые острия корешков. Тот, которомуудастся это, по настоящему теплу развернет парулисточков. С ними юный кленок простоит все лето, ав дерево начнет превращаться только на второмгоду жизни. У деревьев так

Клен в чистом поле - раскидистое, кряжистоедерево. Однако чаще всего он состоит в свите дуба.Вместе с липой они служат для него шубой, безкоторой тому неуютно под знойными или холоднымистепными ветрами; устилают землю пышными,мягкими листьями, чтобы тепло было дубовымкорням. А их собственные корни к морозу словнонечувствительны.

часто бывает: из крупного семени вырастает залето что-то похожее на невзрачную травинку, а укакого-нибудь сорняка из ничего, из маковогозернышка чуть ли не дерево вымахивает.

Цветущий клен и для белки стол. Цепляясь закончики упругих веточек, рыже-серый зверекскусывает раскрывшиеся цветки. Да разве толькобелки и пчелы знают вкус кленового цветка? Вдетстве мы каждую весну с нетерпением ждаликленовую "кашку"
и первыми пробовали это лакомство. Дятлы ипоползни любят кленовый сок и умеют его добывать,и другие лесные птицы пристраиваются к ним, чтобыотведать весеннего напитка. Дерево потом легкозалечит маленькие ранки дятловых подсочек, а сокпод солнцем загустеет в сироп. На этом даровомугощении днем и ночью будут толпиться шестиногиелесные сладкоежки: мухи, комары, бабочки, муравьи.

Когда цветет клен, пчелы и шмели забывают обовсех других цветах: вокруг покрытого сладкимижелтыми соцветиями дерева весь день висит ввоздухе живой, гудящий ореол. Быстро, легко икак-то весело работают пчелы на цветущих кленах:в каждом цветке лежит открыто капелька нектара,почти меда - бери, пей! Так щедро расплачиваетсяклен за пчелиную помощь. А без нее прекратиласьбы кленовая линия. Ветер тут ему совсем непомощник, как, например, березе, ольхе или сосне.

Но, кажется, больше никаких услуг клен неоказывает никому и сам без чужой помощиобходится. Никогда под кленом не бывает нисыроежек, ни лисичек, ни рядовок, ни иных грибов -ни хороших, ни плохих. Только зимнимгрибкам-денежкам как-то удается расти напокалеченном морозобоинами его стволе.

Белка от клена берет, пожалуй, больше других:сок, цветки и семена. Впрок семена она незаготавливает, а ранней весной, когда онипрорастают, достает их из-под снега. И мышиноеплемя понемногу под снегом отыскивает и шелушитэти семена. Поползень на зиму в разных местах втрещины коры затискивает их, только крылышкиторчат. Больше всех зверьков и птиц любяткленовые семена снегири. Но дерево нашло способспасать урожай от этих пернатых нахлебников:только прилетают они в наши леса, как сбрасываетклен крылатые плодики-"носики".

Кленовую кору даже с молодых деревьев не гложутни олени, ни лоси - звери, как будто равнодушные кгоречи: прямо-таки жгучий вкус у корья. Никому непо вкусу и древесина клена. Дятел иногда пробуетстроить дупло в нем, но, едва разбив заболонь,бросает работу. Сухое дерево не трогаютнасекомые, полчищами нападающие на гибнущиесосны, дубы, тополя. Бессильны против него игрибы, разрушающие другие деревья заживо.

На мягкие, нежные листья клена средипрожорливых шестиногих опустошителей нашихлесов нет любителей. Нетронутыми остаются кленыв самых гиблых местах, где злодействуютлистовертки, шелкопряды, златогузки, хохлатки,наголо раздевая дубы. Так осенью и опадаютширокие листья без единого изъяна.



Одним словом, природа дала клену крепкуюзащиту, за что и берет с него вечную дань - сокомда неизбывной красотой.