[Параметры] [Интерфейс] [Работа с письмами] [Ошибки]
(01) (02) (03) (04) (05) (06) (07) (08) (09) (10) (11) (12) (13) (14) (15) (16) (17) (18) (19) (20) (21) (22) (23) (24) (25) (26) (27) (28) (29) (30) (31) (32) (33) (34) (35) (36) (37) (38) (39) (40) (41) (42) (43) (44) (45) (46) (47) (48) (49) (50) (51) (52) (53) (54) (55) (56) (57) (58) (59) (60) (61) (62) (63) (64) (65) (66) (67) (68) (69) (70) (71) (72) (73) (74) (75) (76) (77) (78) (79) (80) (81) (82) (83) (84) (85) (86) (87) (88) (89) (90) (91) (92) (93) (94)

  • Жить и работать в центре миллионного города можно, как на даче
  • Фабрики, склады и пакгаузы - под офисы и жилье
  • Старая и новая архитектура на берегах берлинских вод.
За окнами моей московской квартиры на десятом этаже Семеновская набережная с непрерывным потоком машин по обе стороны Яузы. Река, плавно изгибаясь, уходит вправо под Электрозаводский мост - путепровод Казанской железной дороги, а слева устремляется в сторону Лефортова. Впрочем, рекой, как мне кажется, Яузу можно назвать лишь условно, поскольку грязнющая вода в ней стоит без всякого течения в какую-либо сторону. Однако нет-нет, да пройдет небольшая баржа. За Яузой фабрички и заводики с кирпичными трубами и заборами перемежаются бетонными производственными корпусами, разномастными жилыми зданиями, незначительным количеством зелени (которой сейчас, в ноябре, уже нет) и парой церквей. На горизонте, если так можно назвать линию домов всех типов городской застройки на фоне неба, - шпили двух сталинских высоток. Я никогда не считала этот вид красивым.

Пока не услышала в его адрес восхищенных слов от одного знакомого немца. Он сказал, что, по его мнению, промышленно-урбанистический пейзаж красив и сам по себе. Но как интересно можно было бы этот район перестроить, используя природный ландшафт и сохранив наиболее ценные кирпичные постройки. "К тому же ты живешь в центре города, до Красной площади три остановки на метро - рукой подать. Да этому твоему району цены нет!" - убеждал меня мой приятель.

Я ему не очень поверила. Но, побывав весной в командировке в Германии, организованной для группы российских журналистов фирмой "Интернационес" и посольством ФРГ, поняла, что могло дать ему основание так говорить.

Поездка на микроавтобусе из центра Берлина заняла минут пятнадцать, и мы оказались на территории чего-то бывшего: то ли завода, то ли тюрьмы. Автобус остановился на расчищенном пустыре перед неким кирпичным сараем, напоминавшим фабричный корпус. Напротив высилось обкромсанное с трех сторон кирпичное же строение амбарного вида, правее торчала высокая кирпичная труба. Все это были, на первый взгляд, малоприглядные старые постройки, вызвавшие естественный вопрос: "Зачем нас сюда привезли?". Но тут мне вспомнились статьи в "Науке и жизни" под рубрикой "Памятники промышленной архитектуры", и я почти догадалась: нам хотят показать, как в Берлине сохраняют подобные объекты. Впрочем, поодаль находились и новые, явно жилые дома на зеленых лужайках.

Через минуту появился высокий молодой человек, он отпер замок на двери фабричного здания и пригласил нас войти. Здание, столь же непрезентабельное изнутри, как и снаружи, оказалось павильоном, где размещена градостроительная выставка.

Пока я оглядывалась по сторонам, пытаясь свыкнуться с непривычной эстетикой обшарпанности, Дитер Майбах, пресс-атташе фирмы "Вассерштадт ГмбХ", уже начал свой рассказ. О диктофоне я вспомнила в тот момент, когда, указывая на очередной экспонат, господин Майбах сказал:

- На макете - состояние района Вассерштадт у Руммельсбургской бухты к 2010 году, сроку окончания его застройки. К этому времени должно быть введено в строй 5900 новых квартир и организовано порядка 12 000 рабочих мест. В 1994 году, когда мы начали работы, на полуострове Штралау, где мы с вами находимся, проживало всего 400 человек. Сейчас в Руммельсбурге уже 5000 жителей. Готово 2000 новых современных квартир. Особенность этого района - в близости к центру, к историческим местам Берлина. Полуостров Штралау находится всего лишь в пяти километрах от знаменитой Александерп латц...

В Берлине мне приходилось бывать неоднократно. Это очень большой, эклектичный, невероятно зеленый город. И здесь очень много воды. Четверть территории Берлина, которая составляет 889 квадратных километров, приходится на леса и парки, десятую часть занимают озера, реки и каналы. Город пронизывают 200 километров водных путей. Говорят, что по числу мостов, переброшенных через водные артерии, столица Германии опережает Венецию. И в западной и в восточной части Берлина, когда он был еще разделен стеной, туристам рекомендовали совершить прогулку на теплоходике.

Помню, в Восточном Берлине такая прогулка на суденышке "Белого флота" (сейчас уже его нет) начиналась от пристани в знаменитом Трептов-парке, том самом, где стоит памятник советскому воину-освободителю работы Е. В. Вучетича. В книжке под названием "Берлин. Столица ГДР. Соблазнитель к путешествию" (год издания 1984-й) в описании этого маршрута я прочитала: "...После того, как последние деревья Плентеровского леса скроются из поля зрения путешествующего, он правильно сделает, если направится в бар. Вид из окон в течение следующих двадцати минут достоин внимания лишь того, чья слабость - индустриальный пейзаж. И только в Кёпенике (помните Штирлитца, который хорошо зная Германию, правильно выбирал маршруты своих тайных передвижений, а потому не раз проезжал через этот лесистый берлинский район? - Прим. Н. Д. ) берега снова становятся достопримечательными. Здесь водная улица раздваивается. Справа начинается Даме, налево Шпрее уводит к озеру Мюггельзее..." Мест, подобных тому, мимо которого рекомендовалось проплывать, глядя не в окно, а в рюмку, во времена ГДР в Берлине было много.

После объединения Германии и объявления Берлина столицей в городе возник строительный бум, вызванный переездом правительства и крупнейших международных организаций и фирм. Но не только этим. Сверхзадачей было слияние западной и восточной частей города - и внешнее и внутреннее, что на практике однако должно было означать адаптацию Восточного Берлина. Огромные финансовые вливания были, конечно, решающим фактором. Но по сегодняшний день нерешенной остается проблема приспособляемости восточных берлинцев к западным стандартам, а подчас и их откровенное нежелание приспосабливаться. Телом-то, как говорится, Восточный Берлин встраивается в Западный, а вот духом не очень спешит. Но как бы там ни было, город разительно меняется. В частности, он заново открывает достоинства своего местоположения у воды, словно вспомнив, что когда-то о нем говорилось: "Берлин сделан из лодки".

Вот уже несколько лет проводятся широкомасштабные мероприятия по возрождению двух бывших индустриальных районов, прилегающих к большим водным массивам. Это так называемые Вассерштедте - водные города (скажем точнее, городки): один - у озера Шпандауер Зее и реки Хавель (там издавна находилась цитадель и был расположен военный гарнизон) и другой, тот, который нам показывают, - у Руммельсбургской бухты, протянувшийся вдоль Шпрее.

- К сегодняшнему дню, - отметил господин Майбах, - отсюда вывезено свыше миллиона кубометров загрязненной земли: на территории полуострова Штралау до 1990-х годов было несколько химических предприятий. Вся отравленная почва заменена новой, здоровой землей...

Кроме химических, в этом восточноберлинском районе находились гальванотехнический, пивоваренный и стекольный заводы, речная судоверфь, производили различные стройматериалы. Но справедливости ради стоит сказать, что окрестности Руммельсбургской бухты на протяжении ста лет были ремесленным, а затем и индустриальным берлинским районом. Это, конечно, не могло не оставить своих следов. Когда в 1994 году федеральной землей Берлин было принято решение о перспективном развитии данного района, фирме, принявшей на себя ответственность за осуществление этого решения, естественно, предстояло организовать очистительные работы.

Сейчас уже только старые фотографии да воспоминания очевидцев дают представление о том, как выглядели восемь лет назад эти места: заброшенные строения с выбитыми стеклами, пустые, темные цеха, повсюду груды металлолома, унылые и однообразные жилые корпуса, раскуроченная земля, на которой то тут, то там торчат голые деревья и почти нет травы.

- Первым делом мы засадили противоположный берег деревьями и кустарниками, - говорит Дитер Майбах, - а потом принялись делать то, что надо было сделать еще 50 лет назад, - освобождать озеро от оружия: бомб, гранат, всего того, что сбрасывалось сюда после войны и с тех пор хранилось в воде. После этого мы очистили самые загрязненные места озера. На глубине двух метров специальными экскаваторами выбирали землю. А теперь закачиваем в воду кислород, надеясь на то, что через два-три года озеро будет в состоянии самоочищаться. Но начиналось все здесь в 1994 году с решения правовых вопросов, среди которых встал и такой: кто ответственен за очистку Руммельсбургского озера? Дело в том, что река Шпрее, которая протекает с противоположной стороны и водами которой озеро в значительной степени питается, относится к городу Берлину, то есть работы по ее очистке должна финансировать федеральная земля Берлин, а само озеро находится в ведении всей федерации. В конце концов наша фирма частично взяла затраты на себя, и очистка пошла полным ходом. В том числе и многоступенчатая очистка грунтовых вод...

Фирма "Вассерштадт ГмбХ" (по-русски - Общество с ограниченной ответственностью "Водный город") своим названием подчеркивает цель и направление деятельности. Этой фирме, осуществляю щей проекты преобразования прибрежных территорий по всей Федеративной Республике Германия, федеральная земля Берлин поручила (если так можно выразиться) модернизацию и перспективную застройку двух своих районов. Тем самым столица Германии встраивается в общеевропейское и мировое движение за возрождение и долгосрочное развитие расположенных у воды территорий больших городов.

- Каковы принципы финансирования: только из городской казны или участвуют и частные инвесторы, которые в дальнейшем будут продавать здесь дома? - спросил один из наших журналистов.

- На 50,5 процента общество "Вассер-штадт ГмбХ" принадлежит федеральной земле Берлин и на 49,5 процента - соответствующему отделу Ландесбанка, но для выполнения многочисленных проектов, на которые подразделяется генеральная задача долгосрочного развития территорий, привлекаются и сторонние инвесторы. Общество "Вассерштадт ГмбХ" является также генеральным планировщиком и застройщиком, то есть заказчиком всех строительных и ландшафтных работ. Хотелось бы, кстати, обратиться к идее, лежащей в основе городской застройки здесь, на полуострове Штралау. Эта идея осевой видимости от воды к воде. Концепция принадлежит берлинскому архитектору, профессору Тео Бреннеру, который, разделив условно территорию полуострова на две зоны ("город" и "деревня"), предложил поставить дома не вдоль него, а поперек с тем, чтобы из окон каждой квартиры можно было видеть с одной стороны Шпрее, с другой - Руммельсбургское озеро. При этом дома в "деревне" строить трехэтажными, в "городе" - чуть выше, до шести этажей. И те и другие мы с вами увидим, совершив поездку по полуострову. Тео Бреннер совместно с берлинским ландшафтным архитектором Карлом Томанеком воплотили в жизнь образ городского ландшафта, что само по себе, если вдуматься, парадокс.

- Есть ли где-нибудь еще районы, подобные этому, спланированные аналогичным образом? - Вопрос другого российского журналиста.

- Есть, - отвечает господин Майбах, - в Голландии. Для них там подобное планирование - обычное дело. Вообще, мне кажется, мы в Германии могли бы кое-чему поучиться у голландцев, датчан, шведов. Я как-то разговаривал с одним голландским планировщиком и поделился с ним, в частности, тем, что у нас сначала строят жилые дома, а потом заботятся об остальном: магазинах, кафе, ресторанах - словом, об инфраструктуре. И он мне сказал: мы поступаем наоборот, сначала оборудуем кафе и магазины, мы их предфинансируем. Тогда в дальнейшем не возникает никаких проблем с инвесторами и строителями, они приходят. У нас же здесь, на полуострове Штралау, пока нет ни одного ресторана, очень мало магазинов. Это плохо...

Зато как хороша идея: видеть воду из любого окна! Действительно, ведь ничто так не успокаивает, не поднимает настроение, как возможность смотреть на водную гладь. И новая концепция городского развития, в соответствии с которой происходит модернизация района Руммельсбургской бухты, проявляется в этой идее, как на лакмусовой бумажке.

В целом концепция заключается в том, что внешнему развитию города предпочитается внутреннее. Город растет не вширь, не путем создания сугубо деловых кварталов, пустеющих к вечеру, и окраинных, новых, как правило, "спальных" районов, "вымирающих" во время рабочего дня. Преобразуются старые районы, ранее зачастую для жилья малопригодные, которые развиваются по принципу города "коротких путей", когда работа, магазины и места отдыха - все близко от дома. В том берлинском районе, где мы находились, сверхзадачей модернизации объявлена жизнь в центре огромного мегаполиса, как в деревне: на земле, среди зелени, у воды. И эта цель, как мы смогли убедиться, проехав по территории полуострова Штралау, достигнута. Невысокие даже по берлинским меркам, не говоря уже о московских, дома с большими, как правило, прозрачными балконами, у подножия домов - газоны и газончики на равнинных участках и возвышениях наподобие террас, почтенного возраста деревья вперемежку с молодыми посадками, повсюду свободный выход к воде, уютные лавочки, скверики, детские площадки. И все это не выглядит искусственным, хотя, безусловно, носит пока отпечаток новизны. Что же касается так называемых мест общественного питания, столь необходимых каждому европейцу (а немцу, по-моему, особенно), то к настоящему моменту на берлинском полуострове Штралау наверняка уже открыт не один ресторан. А голландцы, между прочим, тоже небезгрешны. Вот тому пример.

В средней части полуострова, где берег Руммельсбургского озера образует выступ, нам показали новое жилое здание, прикрывающее от остальной застройки со стороны суши бывший амбар. Два корпуса: длинный, полукруглый и покороче, прямой - смыкаются под углом 90 градусов, образуя в плане русскую печатную букву "л". Здание ловко вписано в окружающую среду и отличается эффектными архитектурными деталями. Как то: ноги-сваи, на которых здание возносится над землей, полукруглые сетчатые балконы, выступающие на разную ширину и производящие впечатление настенного лабиринта, покраска стен под цвет облаков на синем небе и большие широкие окна. Так вот, эти самые окна, оказывается, находятся прямо на полу! Голландский архитектор Херман Херцбергер, спроектировавший дом, считает обидным, если смотреть в окно можно лишь "сидя" или "стоя". По его мнению, человеку важнее видеть мир из постели. Такие новаторские окна он инвесторам и предложил. Тем проект понравился, и они согласились выложить деньги, но теперь, как поделился с нами наш экскурсовод, терпят убытки. Оказалось, что потенциальные жильцы не хотят утыкаться глазами в стены и, только заняв горизонтальное положение или присев на корточки, выглядывать в окно.

Осмотрев новый голландский чудо-дом, мы обернулись к старому амбару.

- Здесь хранились пальмовые косточки, - пояснил господин Майбах, - из них делали маргарин. Его производство было издавна развито в Берлине. Обратите внимание, здание амбара словно стоит на воде. Столь близко к берегу оно построено с тем, чтобы суда могли разгружаться, подойдя к зданию вплотную. Старый принцип портовой застройки. Если вы будете в Гамбурге, вам покажут знаменитый амбарный город. Там высокие, словно слившиеся друг с другом дома-склады выстроены вдоль каналов, прямо в воде, как в Венеции. Много зданий сохранилось...

Мы были в Гамбурге, посетили порт и видели амбарный город. Неизгладимое впечатление! Именно там я прониклась красотой кирпичных домов. Мне вдруг понравилось все: сам цвет темно-красного с чернотой обожженного кирпича, строгая, ровная кладка стен, вытянутые с полукруглым верхом решетчатые окна и башенки, многочисленные, причудливые, сказочные, которые не звучат здесь диссонансом, в отличие от башенок на многих нынешних московских домах. Гамбург во время войны был сильно разрушен. Но то, что с тех пор реконструировано или возведено заново, не выглядит чужеродным. Мне показались очень стильными современные постройки, особенно темно-коричневые конторские дома. И в основном этот красно-серо-коричневый город остался в памяти не мрачным, а удивительно светлым, гармоничным и живым.

- С этой стороны фасад здания выглядит неухоженным, - продолжал рассказывать о руммельбургском амбаре пальмовых косточек господин Майбах, - а та стена уже совсем другая. Ее обработали пескоструйным способом, под высоким давлением мелким песком. Получился благородный и ровный красно-коричневый цвет. В этом историческом здании должны быть высококлассные апартаменты с высотой потолков 4 метра. Мы надеемся найти инвестора, который захочет разместить здесь очень большие квартиры-студии, и в них поселятся архитекторы, художники, фотографы. Идея подобных квартир - лофтвонунген (от английского loft - чердак, сеновал, голубятня, верхний этаж склада. - Прим. Н. Д. ) восходит к Нью-Йорку конца 1970-х годов. Там в то время очень остро стоял квартирный вопрос, особенно в среде художников, которые сказали: займем фабрики под жилье, иначе нам вообще негде будет спать. Loftwohnen - жить и работать в здании старой фабрики - вновь стало модно...

В большой моде фабрично-заводской стиль теперь не только у художников, но и у деловых людей, в чем, видимо, сказывается отражение нового витка технологичности нашего времени. Впрочем, похожим образом уже строили раньше, в 1920-1930-х годах, в частности в США. Конечно, сейчас речь не идет о прямых повторах. Новая архитектура представляется как бы вневременной.

Так, в центре Берлина, на Потсдамской площади, в совершенно новом деловом квартале в этом стиле возведено большинство зданий, которые, на беглый взгляд, со стороны кажутся нагроможденными друг на друга. Однако, когда попадаешь внутрь Сити-центра, мгновенно ощущаешь: никакой скученности нет, улицы, проложенные между офисными зданиями внутри квартала, достаточно широки, а сами здания, часто и впрямь похожие на заводы, многие из которых насквозь прозрачны, будто парят над землей. Выбранные архитекторами формы, а также математически выверенные пропорции кирпича, песчаника, стали и стекла делают "производственные" корпуса крупнейших мировых фирм-инвесторов: "Сони", "Даймлер-Крайслер", "Хюпо Ферайнсбанк", "Беваг", "Дельбрук", "Дебис" и "Дойче Бан АГ", которые освоили бывший гигантский пустырь, - легкими, стройными и весьма изящными на вид. То же самое можно сказать и о новом правительственном квартале германской столицы, где один за другим поднимаются корпуса министерств и ведомств, и о знаменитом Рейхстаге (здании германского парламента), над которым возведен гигантский прозрачный купол - символ открытости политики страны. Так что модная ныне эклектика, а подчас и парадоксальное сочетание старого и нового - характерная черта облика современного Берлина. Но это отнюдь не означает, что перестраивать в Берлине будут все и вся.

- На полуострове Штралау и во всем Руммельсбурге довольно много исторических зданий, которые ни в коем случае не могут быть снесены, - отметил господин Майбах. - Это стекольный завод, так называемая бутылочная башня, электростанция Клингенберг, старая пивоварня, а также корпуса бывшей тюрьмы и многие жилые дома. Все это в большинстве своем - здания XIX века. Перестраивать их, в принципе, можно. Однако в Берлине очень строгие правила, предписывающие сугубо бережное обращение с памятниками архитектуры, в том числе и промышленной. Настолько бережное, что это затрудняет привлечение инвесторов, особенно иностранных. В отличие от Мюнхена, Франкфурта-на-Майне и Штутгарта, где правила мягче и поэтому инвестиционная ситуация благоприятней, берлинское законодательство практически не оставляет поля для фантазии тем, кто хочет вложить деньги в реконструкцию исторических зданий...

На пустынной площадке, откуда началась наша поездка по полуострову Штралау, эти здания производи ли впечатление одиноких монстров среди подступающих к ним новых светлых и легких жилых домов. Но старые, аскетичные строения гармонично сочетались с современными там, где работы, в том числе и ландшафтные, уже были завершены. Объединял их, как мне кажется, среди прочих компонентов, все тот же колорит обожженного красного кирпича, из которого строили раньше и который умело, со вкусом используют нынешние мастера.

Нам показали разные дома: с квартирами для малоимущих семей, когда за жилье доплачивает муниципалитет и квартирная (арендная) плата у жильцов невелика, и дома с дорогими, многокомнатными апартаментами. Жаль, ни в один из них нас не пригласили войти. Хороши, должно быть, квартиры, в особенности шестикомнатные в стиле модерн! Мы видели также современный детский сад, бывшую сельскую школу, церковь XV века - самое старое на полуострове здание. Прошлись по новой, специально спроектированной песчаной тропе вдоль берега Руммельсбургского озера.

Вообще, дороги и тропы на территории водных городков - особая тема. Они проложены в соответствии с принципом: берега рек и озер - места общественного отдыха и должны быть доступны всем: живущим рядом и приезжающим погулять. И задуманы пути-дорожки с учетом разных человеческих склонностей, в том числе к уединению. Если вы захотите обойти полуостров, никого не встретив, вам, скорее всего, повезет. А еще мы постояли у лодочной пристани, откуда наш провожатый показал нам два островка, которые на большом расстоянии обязаны обходить все плавсредства, потому что эти островки лежат на пути перелета каких-то редких птиц. Пернатые делают тут остановку.

- Но на полуострове Штралау ведется не только ландшафтное обустройство и жилая застройка, - сказал, завершая экскурсию, представитель фирмы "Вассерштадт ГмбХ", - здесь расположен один из крупнейших железнодорожных вокзалов Берлина Осткройц. Последний раз его ремонтировали в 1927 году. И мы совместно с "Дойче Бан" (немецкая железная дорога. - Прим. Н. Д. ) будем сейчас, не останавливая движения, целиком перестраивать вокзал. Там восемь линий берлинской электрички...

В автобусе по дороге в гостиницу возник разговор с переводчицей, которая усомнилась, хорошо ли будет в новом районе жить. Скорее всего, ветрено и сыро, да и вряд ли все так уж здорово очистят, как говорят. И что еще будет с ценой на землю? Она, как оказывается, упомянул господин Майбах, не поднялась на столько, как рассчитывали, и поэтому от первоначального проекта кое в чем уже пришлось отойти: вместо нескольких длинных, дешевых домов построить коттеджи в расчете на то, что богатые берлинцы, мечтавшие жить за городом, но из-за стены не имевшие этой возможности, оценят идею: в центре города, как на даче.

Словом, нашей Тане многое показалось пропагандой, и она бы не стала торопиться переезжать. А мне, признаюсь, увиденное представилось воплощенной мечтой. Может быть, потому, что выглядывая из своих окон на десятом этаже, таких высоких, что и до форточки не достанешь , и вымыть как следует нельзя, я вижу лишь разнокалиберное и беспорядочное нагромождение стен и крыш. Но, теперь, вспоминая давний разговор со своим приятелем-немцем, подстать ему думаю: и мой район перспективен. Особенно после того, как этим летом по обе стороны Семеновской набережной посеяли новую траву, начали очищать Яузу и по всей Москве сажали деревья.

Н. ДОМРИНА, специальный корреспондент журнала "самый интересный журнал Наука и жизнь ". P.S. Вернувшись из командировки, в одной из "вассерштадтских" брошюр я прочитала о том, что водный городок у Руммельсбургской бухты был "выездным экспонатом" всемирной выставки "Экспо-2000" в Ганновере.

Руммельсбургская бухта и полуостров Штралау в Берлине. Отсюда до центра города - площади Александерплатц и телебашни (она просматривается на горизонте) - пять километров.

Дитер Майбах, руководитель отдела по связям с общественностью фирмы "Вассер-штадт ГмбХ" у макета нового берлинского района с одноименным названием.



Образцы новой застройки на территории полуострова Штралау в Берлине.







Пешеходный бульвар на северном берегу Руммельсбургского озера, заложенный на месте старого промышленного комплекса неподалеку от бывшей тюрьмы ГДР, характерен для берлинских водных городков своими реминисценциями. Так, выстроенные в линию пятиэтажные жилые дома кубической формы, облицованные клинкером, с развернутыми в сторону набережной открытыми дворами, напоминают исторические здания из обожженного кирпича, а стальные перила с деревянным поручнем, обрамляющие набережную, - леерное ограждение корабельной палубы.



Довоенные берлинские дома. Ванны в таких домах, как правило, находились в кухнях, туалеты - на лестничных площадках. Теперь здесь квартиры со всеми удобствами. Арендная плата поднялась умеренно: на две-три марки за квадратный метр.



Новый микрорайон "Жилой парк" на выступе Штралау - типичное сочетание старого и нового в современных градостроительных проектах немецкой столицы. И голландский дом с "лежачими" окнами, и бывший пакгауз должны, по расчетам проектировщиков, прийтись по нраву будущим жильцам. Оправдаются ли эти надежды?



Знаменитый амбарный город возник в Гамбурге в конце XIX века. Разгрузочно-погрузочные работы на его складах велись как со стороны суши, так и прямо с воды. В унисон амбарному городу строились позже и так называемые конторские дома (один из них на снимке внизу), которые до сегодняшнего дня не потеряли своего значения. Фото вверху из книги Svante Domizlaff, Milan Horacek "Das grobe Hamburger Hafen-Buch". Hamburg: Die Zeise, 1997.

Потсдамская площадь в центре Берлина: до Второй мировой войны - одна из красивейших площадей Европы, в послевоенные годы - сплошная груда развалин, до начала 1990-х - гигантский пустырь, который перерезала Берлинская стена, в 1995-1999 годах - самая большая стройплощадка Европы, в наши дни - суперсовременный деловой и культурный центр.

Офисная башня европейского Сони-центра.

Футуристическая архитектура на Потсдамской площади.

Здание "Дебис" на берегу Ландверканала внешне напоминает завод. Рядом - офисы фирм "Арата Изодзаки" и "Штефен Леманн".

Маленький берлинский Нью-Йорк.

Одна из новых руммельсбургских троп.





(01) (02) (03) (04) (05) (06) (07) (08) (09) (10) (11) (12) (13) (14) (15) (16) (17) (18) (19) (20) (21) (22) (23) (24) (25) (26) (27) (28) (29) (30) (31) (32) (33) (34) (35) (36) (37) (38) (39) (40) (41) (42) (43) (44) (45) (46) (47) (48) (49) (50) (51) (52) (53) (54) (55) (56) (57) (58) (59) (60) (61) (62) (63) (64) (65) (66) (67) (68) (69) (70) (71) (72) (73) (74) (75) (76) (77) (78) (79) (80) (81) (82) (83) (84) (85) (86) (87) (88) (89) (90) (91) (92) (93) (94)