Глава 13

Роберт БИРН.

Воспользовавшисьключом, Мэтт вошел в туннель, идущийвдоль северной стены здания, ищелкнул выключателем, находящимсясразу за дверью. Но свет незагорелся. Темнота показалась емустранно душной и влажной.Нахмурившись, он включил свойфонарь. Воздух был так сильнонасыщен испарения ми, что лучфонаря освещал расстояние всего напятнадцать - двадцать футов. Науровне глаз к стене былаприкреплена электроаппаратура.Вдоль основания стены тянулисьпараллельные стальные трубы - однадля поступающей воды, другая длявытекающих наружу нечистот.Газовые трубы были проведены поюжной стороне здания, вдали отэлектропроводов. Пол поблескивалот влаги.

На кольце,прикрепленном к ремню Мэтта Бойла,висело полсотни ключей. Спускаясьпо северной лестнице в помещениепод цокольным этажом, он выудил изних тот, который был ему нужен. Всамом низу он с усилием оттянул насебя тяжелую пожарную дверь иокинул взглядом коридор. Флойд,бригадир охранников ночной смены,был прав: в канализационномтуннеле, вероятно, образоваласьтечь. Недалеко от того места, гдестоял Бойл, на бетонном полурастеклись несколько лужиц, тусклоотражавших верхний свет. Бойл неудивился тому,что откуда-то снаружи в зданиепроникает вода. Сильные ветры гналидождевые потоки по диагонали. Егодважды едва не сбило с ног, когда онвозвращался с обеда, и, хотя оннаходился на улице всего несколькоминут, успел промокнуть насквозь.

Бойл закрыл глазаи прислушался. Когда зданиепокачивалось от ветра, оно издавалокакой-то пронзительный стонущийзвук, повторяющийся с интервалами впятнадцать - двадцать секунд, но небыло слышно никакого шипения, чтоуказывало бы на серьезную утечкупара. Вероятно, беспокоиться покане о чем. Утром он позвонитремонтникам и попросит ихпроверить трубы.

Какой-то шуршащийзвук заставил Бойла насторожиться.Он опустил луч фонаря как развовремя, чтобы успеть разглядетьпокрытое мехом хвостатое тело,исчезающее за нишей для помпы.Крыса, и довольно крупная. Как жеэта чертова дрянь забралась внутрь?Может быть, образоваласькакая-нибудь трещина, достаточнобольшая, чтобы она смоглаперебраться сюда со станцииподземки? Появление крыс - новостьмалоприятная, но еще больше егобеспокоили эти испарения. Возможно,произошел разрыв взабетонированных паровых трубах?Они находились в правом концетуннеля, близ магистрали 8-й авеню, ине были видны отсюда. Этот пар пугалего. Однажды он видел разрывпаровой трубы, и того раза ему былодостаточно. Мостовая взорвалась, икрышка люка, кувыркаясь, взлетела ввоздух, словно подброшеннаящелчком монетка. Струя параневиданной высоты с ревом взлетелавверх и выбила все стекла на фасадедесятиэтажного здания. Он не хотелбы находиться поблизости, случисьздесь что-либо подобное. По правдеговоря, увидев на плане здания, чтолиния паровых труб проходит вдольстены позади комнаты охраны, отканализационного туннеля котопительному оборудованию, он перенес свой кабинетна противоположную сторону.

Когда Митчеллобъявил, что готов ответить навопросы, сразу же поднялась дюжинарук. Он узнал одного из студентовНью-Йоркского строительногоколледжа, который спросил обанализе аварий и катастроф как опрофессиональном занятии.

Направив лучфонаря на пол, слева от себя, Мэттзаметил изломанную черную линию,которая терялась в тумане. Этутрещину он прежде не видел. Вподвальном этаже было несколькотрещин, которые, похоже, неувеличивались, но это, несомненно,что-то новенькое. Он опустился накорточки и коснулся трещиныкончиками пальцев. Странно. Дальнийкрай на сантиметр с лишним ниже, чемближний. Как будто этаж остается наместе, а внутренняя стена зданияопускается. Бойл выпрямился. Онсчитал, что весь подвальный уровеньнужно забетонировать заново,прежде чем предполагаемымпокупателям здания будут разрешеныинспекционные осмотры, надосказать об этом Залияну. Когдапродаешь что-нибудь подержанное,приходится потратиться, чтобы этовыглядело как новое.

- А вам помогаетдокторская степень?

- Это быстроразвивающаяся область, - ответилМитчелл с улыбкой, - и в ней никогдане будет спада. Растущие ценызаставляют всех использовать новыематериалы, увеличивать пролетымостов, строить более быстрымитемпами. А это сказывается накачестве и в конечном счете - набезопасности. Сейчасбольше аварий, чем когда-либо, онистановятся все крупнее и дороже и,как правило, заканчиваютсясудебным разбирательством. Крометого, существуют тысячи и тысячистарых строений, изглоданныхржавчиной. Большинство из них неинспектировалось тщательнымобразом в течение долгих лет, иникто не знает, в каком онисостоянии. Тот, кто выбирает себекарьеру, может рассматриватьанализ катастроф как развивающийсябизнес.

Митчелл кивнулкакому-то мужчине справа.

- Да, помогает.Равно как и способность находитьобщий язык с людьми подавленнымиили сверх меры возбужденными. Когдамы нанимаем новых сотрудников, тостремимся отобрать самых лучших.Спроектировать здание, в общем,может любой: все, что вам нужно дляэтого, - так это изучить разныекнижные руководства и не выходитьза рамки кодекса. А вот разгадывать,почему обрушилась какая-нибудькрыша, стена или мост, - нечтодругое. Это ретроградный, вторичныйанализ, вроде решения шахматныхзадачек, когда вам приходитсяразгадывать, как могла возникнутьта или иная позиция. Вам нравитсяползать на четвереньках пообломкам, а потом подвергатьсяперекрестному допросу адвоката ипрокурора? К тому жеваш анализ ведь может оказаться иошибочным. Зато гонорары довольновысокие.

- Да, там былприменен коэффициент полторыединицы, что в большей степениэкономическая, нежели строительнаяцифра. Даже если слегка увеличитьего, это обойдется дорого. Каждаястрана и каждый город - да, по сутидела, и каждый человек - сами решают,какой уровень безопасности онспособен обеспечить. И некоторыепроектировщики, кажется, поройзабывают, что так называемыйкоэффициент безопасности можетприкрыть невежество и ошибки когоугодно, но только не их собственные.Вы можете забыть об одном изнапряжений, которым должнапротивостоять какая-нибудьстальная балка, и неверноопределить ее размеры, но это ведьтолько начало. Эта балка может бытьпо диаметру изготовлена на какой-товолосок меньше, чем заказано, а самасталь не в точностисоответствовать стандарту, да еееще и чуть-чуть повредят притранспортировке. Какой-нибудьрабочий, поругавшийся со своейженой, забывает ввинтить какой-тоболт, когда закрепляет эту балку нафермах. И спустя годиков десятьрядом с этой точкой какой-нибудьсварщик просверливает дыру,подрядчик по
перестройкеподвешивает туда перекрытие, иполсотни толстяков отплясывают нанем польку. Подобные возможностибесконечны. Я припоминаю одинслучай, когда двое рабочихподогрели себе котелок с кофе,добавили туда сахарку, а потомслучайно пролили его на незасохшийбетон. Сахар не дал бетонузатвердеть, и, когда отодралиопалубку, одна стена рухнула.Потребовалась уйма анализов, чтобывыяснить, откуда же взялся этотсахар.

- В Нью-Йоркекоэффициент гарантии отопрокидывания здания равенполутора единицам. Была ли тадымовая труба спроектирована сучетом этого стандарта? Достаточноли полутора единиц?

- Этого я не могувам сказать, - ответил Митчелл,радуясь, что представился случайвзглянуть на нее. - Дело былоулажено вне судебных стен. Яполагаю, что итогудовлетворительный, с формальнойточки зрения, но, когдасоответствующие документызасекречены, инженерное делолишается массы ценной информации. И кто-то, возможно,будет проектировать другую дымовуютрубу, допуская те же самые ошибки.Как адвокат, вы, возможно, сумеетепомочь отыскать способ сделатьдоступной техническую информациюпо авариям, не нарушая при этомчьих-либо прав. Аварии ведьчрезвычайно поучительны. А притеперешнем положении не всегдаудается извлечь нужный урок.

Кэрол подняларуку и спросила о формальныхпоследствиях крушения той дымовойтрубы. Кто оказался виновным и вкакой сумме выразилась компенсацияубытков?

- К счастью, нет, -ответил Митчелл. - Падали трубы,зерновые элеваторы, радиовышки, нонебоскребы - никогда, даже приземлетрясениях и ураганах.Высотные здания обычно оченьхорошо спроектированы. Такойслучай, я полагаю, когда-нибудьпроизойдет, но, вероятно, этослучится в какой-то другой стране,где не такие жесткие стандарты.Осадка или сейсмическоевоздействие может привести кповреждению облицовки небоскребаили же настолько его ослабит, чтовстанет вопрос о сносе, - и это былобы позорным пятном на репутациигражданских строителей, - однакопадение здания крайне труднопредставить. Тогда там все должнобыть совершенно... ну, я бы сказал,совершенно неправильно.

Кто-то спросил,опрокидывалось ли когда-нибудьвысотное здание.

- А что вы думаетео нью-йоркском строительномкодексе?

Он повернулсяналево и узнал высокогоседовласого мужчину, которого емупредставили раньше как ДжорджаДеллу, главу городскогостроительного департамента. Делласпросил:

- Мне вообще ненравятся кодексы, потому что онивнушают инженерам, которые ихпридерживаются, ложное чувствобезопасности. Несчастные инженерыстремятся следовать кодексамвместо того, чтобы самим подумать,как будет работать их проект, неокажется ли он гибельным дляпокрытий с широкими пролетами,небоскребов или каких-нибудьпричудливых строений. Кодексы, еслитолько их не пересматривать каждыенесколько лет, затрудняют введениеновых материалов и методов, которыемогут оказаться безопаснее, да идешевле, чем старые. Впрочем, этонеизбежный порок, и нью-йоркскийкодекс ничем не хуже какого-нибудьдругого. Он, конечно, лучше, чем вцелом по стране. Как известномногим из присутствующих, вплоть до1970 года в вашем кодексе почтиигнорировалась сила ветра. Дляпервых ста футов высоты зданияпроектировщику разрешался допускбокового давления ветра штормовойсилы в ноль фунтов на квадратныйфут! Трудно в это поверить, но этотак. Сейчас нью-йоркскийстроительный кодекс допускаетнагрузку ветра на остеклениеоконных блоков в тридцать фунтов наквадратный фут для первых трехсотфутов высоты, тридцать пять - длявысоты от трехсот до шестисот футови сорок - для всего, что выше. Бедазаключается в том, что, какпоказывают опыты ваэродинамической трубе,локализованное давление на фасадздания может достигать и вдвоебольших показателей. Я не знаком снью-йоркским кодексом в целом,однако некоторые его части можнобыло бы и модернизировать. Дляначала я бы настоял нанеобходимости проверки ваэродинамической трубе всего, чтобудет задействовано пристроительстве зданий, скажем, вышедвадцати пяти этажей.

В поисках нужногоответа Митчелл нахмурил брови изадумался:

- Что на самом делепредставляет собой Арам Залиян?

Судя по всему,вопросы и ответы могли бызатянуться на всю ночь. Спустя часвмешался председатель собрания,объявив, что можно задать ещетолько один вопрос. Митчелл спризнательностью посмотрел на негои указал на еще одного из студентов.Его вопрос вызвал общий взрывсмеха.

Кот ЭйлинМакговерн свернулся клубком у неена груди. Несмотря на мягкоедавление руки Эйлин, животное нежелало опускать голову. Котпристально смотрел в окно. Оконнаярама дрожала под натиском ветра, адождь с такой силой бил в стекло,что создавалось впечатление, будтокто-то невидимый бросает в негомелкие камешки.

- Ну, это простойвопрос. Меня здесь впервыеспрашивают о том, на что я могуответить с уверенностью. Что насамом деле представляет собой АрамЗалиян? Не имею ни малейшегопредставления.

Эйлин пристальносмотрела в потолок над своейкроватью, и глаза ее были почти также расширены, как у кота. Она тожебоялась, но не шторма, а того, чтоможет сделать Залиян, когда утромона посмотрит ему в глаза ирасскажет о своем решении. Она нестанет ничего скрывать, каковы быни были последствия. И если онадостаточно знала этого старогоармянина, то в сравнении с егореакцией завывания шторма за окномпоказались бы просто журчаниемручейка.

- Отправляйсяспать, Пушкан, - прошептала Эйлин,поглаживая шелковистый мех. - Этовсего лишь шторм. Не бойся.

- Извини, - сказалМитчелл, когда их губыразъединились, - это былонепреднамеренно. То есть я непланировал этого.

Да, она боялась, идаже кот чувствовал это.

- Это оченьнепрофессионально с нашей стороны.

- Хорошо, если так.

- У нас завтра уймаважной работы, и нам нужнохорошенько выспаться.

- Очень.

Они обнялись иснова соединились в долгом поцелуе.Митчелл посмотрел на нее и покачалголовой.

- Ты абсолютноправ. Уже поздно. Мне ни в коемслучае не следовало приглашатьтебя зайти. А теперь вот видишь, чтополучилось.

- В самом деленадо. Правда, дождь очень ужсильный. Ты промокнешь до ниточки,дожидаясь такси. Я могу одолжитьтебе свой комбинированный свисток -и для такси, и для полиции - никогдане расстаюсь с ним.

- Я себя прощаю.Против тебя никто не устоит.Господи, мне много лет приходилосьделать массу вещей для адвокатов.Но вот поцелуи в этот список невошли. Ладно, полагаю, мне надо идти.

- Спокойной ночи.

- Со мной все будетв порядке. Спокойной ночи.

- Мне труднеежелать спокойной ночи тебе, чемкому-либо другому за всю свою жизнь.

И еще одинпоцелуй, и еще одно объятие. Митчеллвзглянул на нее.

- Но придется этосделать. Придется убрать с твоихплеч руки, придется выйти вон в тудверь, а потом придется вызватьлифт. Придется собрать всю своюволю в кулак.

- Неплохо.

- Я уже обдумал.

- Ты говоришь, какрыцарь в средневековом романе. Надоеще раз это обдумать.

- Хорошая мысль.Тогда я пожелаю доброй ночи. Потомучто в самом деле должен идти.

- Может быть,обдумаешь снова?

Коретта уютнопривалилась к нему, уткнувшисьлицом в обнаженное плечо. Онаслегка похрапывала, и ее дыханиепахло бренди и табаком. Залиянплохо спал, когда в постели с нимнаходился кто-то еще, и он ужеотчасти жалел, что не отправил еедомой на такси. Коретта в этомсмысле была полнойпротивоположностью. Она сказала,что плохо засыпает, когда с ней впостели никого нет. Покачиваниездания не беспокоило ее, равно как ижутковатое завывание ветра. У нееэто вызывало воспоминания околыбельных и тихо покачивающихсядетских люльках. Залиянотодвинулся и перекатился на бок.

Окна в квартиреКэрол от ветра задребезжали, когдаих губы снова встретились, но ониничего не услышали.

Закрыв глаза, онвспомнил о двух телефонныхразговорах, состоявшихся несколькочасов назад. Торнтон, к большомуудивлению их обоих, нашелвозможного покупателя всего-то занеполный день поисков. Какой-тоараб, из одного из этихбесчисленных саудовских кланов.Десять миллионов за право покупки?По всей вероятности, этот шейхсчитал такую сумму мелочью. Онсобирался взглянуть на зданиеутром, а потом перекусить вместе сЗалияном. Превосходно. И нечегодумать об опасениях Лузетти. КогдаЗалиян в десять вечера позвонилЛузетти, пришлось выволакивать егоиз постели, чем, несомненно, иобъяснялась его негативнаяреакция. Лузетти сказал, что, еслион начнет продажу здания сейчас,это будет выглядеть как бегство стонущего корабля, а его отпускможет быть истолкован как попыткаспрятаться от судебногопреследования. Залиян ответил, чтовсе так и есть. Если городскиевласти решатся эвакуировать людейиз здания, назвав этопредупредительной меройбезопасности, - а было похоже, чтоименно так они и поступят, - то неостается ни единого шансаизбавиться от него даже за полцены.А это было бы банкротством. Этакаязатягивающаяся петля. Как толькостанут известны размеры потерь наЯмайке, рейтинг доверия к немуупадет до нуля и дюжина банков, гдеон взял кредиты, потребует назадсвои денежки.

Тлеющий каминотбрасывал мерцающий свет на стеныи потолок. В зеркале он виделкривящееся отражение окон,испещренных полосами дождя, иогоньков на башне Гарнера. Каждыепятнадцать - двадцать секундогоньки перемещались с одного краязеркала к другому, а потом сновавозвращались обратно. Если бы онвнезапно проснулся, то подумал бы,что находится на своей яхте.

Залияна отвлекзвук разбившегося об пол стекла. Онсел на кровати и включил свет. Рюмкас бренди свалилась с кофейногостолика и разлетелась на кусочкипрямо перед камином. Вторая былаготова последовать за ней, с каждымпокачиванием здания скользя к краюпо влажной поверхности столика.Кровать ритмично поскрипывала.Залиян попытался обнаружитьисточник периодических глухихударов, которые беспокоили его уженесколько минут. Это оказаласькартина Рембрандта над камином.Когда здание отклонялось на восток,нижняя часть тяжелой позолоченнойрамы отступала от стены. Спустядвадцать секунд она плюхалась наместо со звуком захлопнувшейсяавтомобильной дверцы.

-Так что советовмне больше не надо, Джино, хорошо?Просто делай то, что я тебе говорю.Прежде всего поработай утром сТорнтоном над условием контракта,чтобы выжать такой большой задаток,какой только можно представить.Наличными. Выработай какой-тоспособ перевести ликвидные авуарыкорпорации на швейцарские счета, недожидаясь надвигающегося краха. Ине беспокойся, заплатят тебехорошо. Если этот проклятыйокружной прокурор поднимет шум, ну,всякие там обвинения в нарушенияхкодекса, в причастности к темсмертям или еще в каком-нибудьдерьме, ты ему напомни, что...

- Ах ты! Чертподери!

Залиян выбралсяиз кровати, сложил наволочку изасунул ее за картину. Глухие ударыпрекратились. Повернувшись,отодвинул рюмку от края столика.

- Дерьмо! -прошипел он.

Треугольныйстеклянный осколок вонзился вступню. Он приподнял ногу, положивее на колено, и выдернул стеклышко,заодно порезав себе палец на руке.

Снаружи ветерсвистел с неослабевающей яростью, адождь хлестал по окнам. Залияннадеялся, что оконные стекла невыскочат из рам и не обрушатся вниз,на улицу. Это было бы полным крахом.Мэр тогда потребовал бы его головуна кончике копья. Возмущенная толпавыволокла бы его на площадь иутопила в фонтане. Забравшись вкровать, он представил себекрестьян с факелами, марширующих кзамку доктора Франкенштейна.

В ванной дверцашкафчика с медикаментамиоткрылась, и половина егосодержимого вывалилась на пол.Залиян отыскал йод и пластырь.Присев на край ванны, он осмотрелранку. Она была чистой и не слишкомсильно кровоточила. Можно залитьйодом и заклеить пластырем. Ковыляяобратно, к постели, он едва непотерял равновесие, потому что полпокачивался. Он снова чертыхнулся идал себе клятву переехать всеверную часть штата, если онвообще когда-нибудь вернется изЕвропы. Против легкого покачиванияон не возражал, но это уже былослишком. Пускай кто-нибудь другойпрыгает на волнах на этойверхотуре.

- ... койной ночи, -пробормотала она, забрасывая нанего руку и ногу.

- Боже мой,Коретта, - сказал Залиян, когдаспящая женщина снова прижалась кнему, - что там еще тебя беспокоит?

- С любовью к людяму меня плоховато, но тебя я почтилюблю, - пробормотал он, откидываясьна спину, довольный, что она неслышала его. Она тогда наверняка быпроснулась и начала новую любовнуюпартию. Залиян прислушался к ветру,атакующему здание с неумолимостьюконсервного ножа. Если ножпрорвется внутрь и убьет его прямов постели, во всяком случае егонайдут среди атласных простыней, вокружении произведений искусства ис роскошной девицей. А можно ведьуйти из жизни и куда хуже.

Он невольноулыбнулся. С Кореттой было все впорядке. Она, кажется, в самом делелюбит его, и не только потому, что онбогат. В ней все было просто ипонятно, она оставалась неизменнодобродушной и, кажется, ее несмущала разница в возрасте. Емуповезло, что он заполучил ее.Несвойственная волна нежностиохватила его, и Залиян поцеловал еев лоб.

У Мэтта Бойлавыдалась хлопотная ночь. В два часабригадир уборщиков явился к нему вкабинет и объявил, что снимает сработы своих людей. Всех тридцатьпять человек. На нижних этажах ониуже убрали, а вот верхние пускай,мол, подождут. Шторм слишком ужраскачивает здание. Два человекаупали, а еще троих тошнит. И все онибоятся, что могут лопнуть стекла.

Глава 14

- В такую погоду,как сейчас, люди отказываютсяработать на верхних этажах. А снатиркой полов и корзинками длямусора одну ночь можно и подождать.

- Не можете же выпросто так взять и уйти, - сердитоответил Бойл, - у вас ведь контракт.У нас полсотни арендаторов, которыеутром явятся сюда, и они платят за...

- Если это можетподождать, то за что же тогда мы вамплатим? Вы что же, хотите, чтобы заследующие ночи мы платили половинужалованья?

Бойл стиснулкулаки.

- Мы уходим.Слишком опасно.

Бригадир пожалплечами.

- В контрактеничего не сказано о том, что выможете уйти без всякогопредупреждения. Раз уж вы такзапросто бросаете меня в сложномположении, то можете больше невозвращаться.

И он быстро вышелиз кабинета. Бойл ринулся за ним.

- А что же, черт васпобери, прикажете делать мне?Забираться наверх и самомувыполнять вашу работу?

- В контрактеничего не говорится и о том, что мыдолжны рисковать своими головами, -возразил бригадир, решительноподнимаясь по ступенькам ввестибюль. - Пригласитекакую-нибудь другую компанию пообслуживанию, если пожелаете. Онипоступят точно так же. Подождите,пока утихнет шторм.

- Во всяком случаевам бы не помешало подняться наверхи взглянуть на кабинеты верхнихэтажей. Там много всякого хламапосбивало с полок и столов.

Бригадир ужевходил в дверь с надписью:"Приемка грузов".

- Тама наверх естьбольшая беспорядок, сеньора.

Уборщики стоялитолпой, поплотнее застегиваякуртки и пальто, чтобы непромокнуть на улице. Они дожидалисьсвоего бригадира, чтобы получитьразрешение уйти. Когда разрешениебыло получено, они направились кдвери. Бойл встал так, чтобы импришлось обходить его, и свирепосмотрел, как они проходили мимо.Некоторые явно робели, но другиевстречали егопристальный взгляд с ненавистью.Невысокий мужчина с тонкимиклочковатыми усами, которые, какпоказалось Бойлу, едва держались наверхней губе, приостановился иулыбнулся во весь рот, показываявверх указательным пальцем:

- Извини, Мэтт, -сказал он, когда вошел Бойл, - япытался отговорить их от этого. Ясказал им, что дождь ужепрекратился, да и ветер стихает.

В комнате охранынаходился всего один охранник.

Охранник кивнул,включил микрофон и дал командушестерым своим людям встретиться сним в кафетерии на 45-м этаже.Оставшись один, Бойл прошелся покомнате и проверил измерительнуюаппаратуру. Особенно внимательноон посмотрел на шкалу, показывающуюуровень вертикальности здания.Если только он не ошибался, стрелкастояла на какой-то волосок правеенулевой отметки, что, возможно,свидетельствовало об отклоненииздания от вертикали. БашниВсемирного торгового центра присильном ветре смещались даже надесять футов, так что это не имелоособого значения. Утром он скажеттому дотошному приезжему инженеру,что прибор на самом деле не сломан.

- Это какая-то кучацыплячьего дерьма, чертовыаферисты со швабрами! - сказал Бойл,тяжело опускаясь в кресло передтелеэкранами. - Фрэнк, я хочу, чтобыты сделал кое-что. Возьми людей иосмотри, начиная сверху, этажейдвадцать пять. Эта скотина заявила,что там посбивало на пол массухлама. Позвони мне оттуда и скажи,действительно ли все так уж плохо.Возможно, нам самим придетсязаняться уборкой в помещенияхарендаторов, которые всегда начто-нибудь жалуются.

- Так, ну-капоглядим, - сказал он, затаивдыхание.

Он уселся, положилноги на стол и развернул сандвич светчиной. Но, не успев дажеоткусить, он краем глаза заметилдвижение на одном из телемониторов.Какой-то охранник входил вподвальную комнату, где лежаломеханическое оборудование,оглядываясь по сторонам, чтобыудостовериться, что его никто незаметил. Бойл отложил сандвич иопустил ноги на пол.

Кристоф огляделсяпо сторонам и закрыл за собой дверь.Он шел, прихрамывая, вдольскладских стеллажей, у негопобаливали колени. Это всегдаслучалось в штормовую погоду, как иу его матери и бабушки. Когда оноттащил в сторону коробку состроительным мусором, чтобыосвободить вход в то низенькоепомещение, сердце его тяжелозабилось. Сегодня ночью голосанаверняка будут громкими, судя потому, как дует ветер. Они егонапугают, но в то же время он еще разубедится, что ему ничего не чудится.Да, ему надо хорошенько испугаться,чтобы решиться уйти с работы, когданайти новое место не так-то легко.Всем своим существом он чувствовал,что если не уволится, то здание вконце концов прикончит его.

Кто же это?Изображение было слишкоммаленьким, чтобы можно было сразуузнать человека. А не тот ли этогаитянин, языка которого никто неможет понять и взгляд у котороговсегда какой-то безумный? Бойлдостал из ящика стола самый тяжелыйфонарь и торопливо направился взападный коридор.

Во время прежнихштормов он чувствовал какое-топерекатывание, похожее на движениеморских волн, но оно никогда не былостоль отчетливым. А теперьказалось, что огромные серыеколонны медленно двигались вверх ивниз, словно поршни какого-тофантастического двигателя. Ондогадался об источнике всеусиливающейся вибрации: на станциюподземки, расположенную напротивоположной стороне здания, сгрохотом выкатывался поезд. Этонарастающее крещендо заставило егоподумать, уж не прибыли лиодновременно два поезда или дажетри.

Он вполз внутрь изадвинул за собой панель.Пригибаясь к земле, чтобы нестукнуться головой о низкийпотолок, он пробирался по коридорук тому месту, где странные голосазвучали особенно громко. Припав наколено, он прислушался, зная, чтоэти звуки должны быть здесь, и онибыли здесь и звучали громче инастойчивее, чем когда-либо раньше:глубокий ритмичный стон, щелканье ихлопанье, протестующий скрежет,который издают тяжелые камни, когдаих сдвигают с места. А вот этотжурчащий звук был новым. Слабенькийжелтый луч его фонарика уперся встену, она потемнела от сырости.Вода просачивалась сквозь трещиныи скапливалась в лужицы на полу.Кроме того, повсюду валялись кускибетона размером с кирпич. Кристофвидел неровные белые впадины напотолке, откуда вывалились этикуски. Уж не собиралась ли крышарухнуть и погрести его заживо?Напрягая зрение и направив вверхлуч фонаря, он тщательно ощупалвыемки. Его била нервная дрожь,страх расползался по всему телу.

- Что ты там, чертпобери, делаешь? - раздался чей-тотребовательный голос.

Громкий звук надплечом заставил его вскрикнуть.Кусок стены, здоровенный, какшкафчик для одежды служащих, сгрохотом рухнул на пол, следом заним хлынул поток грязи и воды,словно кровь из артерии. Если бы неотчаянный прыжок в сторону, кусокбетона наверняка расплющил бы емуноги. Кристоф быстро повернулся,чтобы броситься бежать, и тут в лицоему уперся мощный луч фонаря.

- Что? О чем это тытам болтаешь? Говори по-английски...

- Вылезай, вылезай!- истошно завопил Кристоф,стремительно продвигаясь вперед. -Это здание снова пытается убить!Надвигается смерть!

- Пошли, - кричалКристоф, - нас же убьет!

Чья-то мощная рукапреградила Кристофу путь. Онотбросил свой фонарик в сторону ипопытался пробиться к выходу, номужчина, противостоявший ему,обладал буйволиной силой.

- О Боже, мы должнывыбраться отсюда! Мы должнысообщить полиции! Помогите!Помогите!

- Черт тебя побери,ты никуда не пойдешь, пока нерасскажешь, какого черта ты здесьделаешь, и пока не пообещаешьдержать свою пасть на замкенасчет...

С силой, которуюспособен придать только ужас,Кристоф вывернулся и на несколькошагов отступил в туннель. Сквозьжгучие слезы, заливавшие глаза, онразглядел силуэт громадногомужчины, который, расставив ноги,наклонился, чтобы подобрать свойфонарь. Прижимая к себе сломаннуюруку, Кристоф ринулся вперед и совсей силы, на какую только былспособен, нанес своему противникуудар в пах. Его нога попала точно вцель. Мужчина как бы сложилсяпополам, издаврезкий животный крик, но не упал. Икогда Кристоф снова попыталсяпроскользнуть мимо него, мужчинапустил в ход свой фонарь. Кристофувидел, как пятно света резковзлетело вверх, а потом сталостремительно падать. Защищаясь, онподнял над головой здоровую руку,но было поздно. Страшный ударобрушился на правый висок иотбросил его на пол. Ему удалосьповернуть голову набок и прижатьсящекой к полу, и в этот момент телоперестало повиноваться. Скосивглаза, он видел, что пятно светаснова движется к нему, хотелподнять руку и отползти в сторону,хотел закричать, подняться,убежать. Но только и мог, чтонаблюдать за стремительным исмертельным падением этого белогосвета. Он услышал, но уже непочувствовал удар металла о череп.

Кристоф,ослепленный ярким светом,почувствовал, как чья-то рука леглаему на грудь и стала отталкиватьназад, прижимая к стене склепа,который, как он чувствовал, долженвот-вот рухнуть и навсегда погрестиего. Он бешено боролся, чтобыосвободиться, но был пригвожден кстене так же прочно, каккакой-нибудь вампир, которомувсадили кол в грудь. И тут он понял,что ему придется убить этогосумасшедшего мужчину, пока зданиене убило их обоих. Быстрое движениек ремню, и в его руке оказался нож,легкий поворот запястья - и лезвиевстало в нужную позицию. Он нанесудар в черноту за этим ослепляющимсветом, но встретил лишь воздух.Прежде чем он успел сделать новыйвыпад, фонарь описал резкую,направленную вниз дугу, и страшнаяболь пронзила его правоепредплечье. Послышалсяотвратительный хруст сломавшейсякости и стук его ножа об пол. Фонарьвылетел из рук этого мужчины, а лучфонаря безумно заметался попотолку и стенам, пока он падал.Пальцы левой руки Кристофаинстинктивно потянулись кисточнику боли и наткнулись накакой-то нелепый стык между локтеми запястьем.

Когда Бойл пришелв себя, то сразу не мог понять, гденаходится. Он лежал ничком набетонном полу. Его ноги сводило отхолода, а в промежностипульсировала непереносимая боль.Постепенно он узнал этипронзительные стоны и громыхание -такие звуки издавало здание, борясьс ветром. Он открыл глаза и поднялголову. Оказалось, что он лежал вскладском помещении рядом скоробкой со строительныммусором. Над ним возвышалисьметаллические стеллажи. Он чутьповернул голову. Его ноги,наполовину вытянутые из отверстия,ведущего в низенькое пространствопод погрузочной платформой, лежалив луже воды.

Мэтт Бойл билфонарем снова и снова, пока боль впаху не переполнила его.Опустившись на пол, он лег на бок,согнув колени, с мучительнойгримасой на лице.

- Этот сумасшедшийниггер, - бормотал Бойл, - этотсумасшедший проклятый ниггер.

Бойл встал наколени. Рядом на полу лежали двафонаря. Луч ближайшего из нихосвещал ногу какого-то мужчины. Онмгновенно вспомнил и драку, и ударногой в пах.

Бойл перекатилсяна бок, сел, уперся лопатками встену и прикрыл глаза, лихорадочносоображая, что делать дальше. Надоизбавиться от тела. Нельзяоставлять его здесь, когда зданиебуквально кишит разнымиинспекторами. В мешок для отбросов,а потом в коробку со строительныммусором, да, именно так. А утром онпроследит, чтобы коробка попала вмашину для вывоза мусора.

Он поднял фонарь ина мгновение задержал луч света наименном значке, прикрепленном куниформе этого охранника. Кристоф.Точно, это был тот гаитянин. Егоголова выглядела как раздавленнаядыня.

- Ну, я думаю, мнепора идти.

Он зацепилпальцами воротник мертвеца иповолок его к двери.

Они обарассмеялись.

- К чему такаяспешка?

Брайан поднялголову и скосил глаза на часы,стоящие на столике у кровати.

- На улице ужесветло, - сказала Кэрол, проводяпальцами по волосам на его груди. - Акоторый час, между прочим? Посмотриты: мне не хочется отрывать от тебяглаз.

- Ты уже говорилэто.

- Половинаседьмого, - проговорил он, сноваопуская голову на подушку. - Мне всамом деле надо идти.

- А мне надоотыскать того ночного сторожа,который рассказывает, что зданиенаселено призраками. А какприкажешь мне сделать это, если тыне выберешься из моей кровати?Когда я тебя снова увижу?

- У меня встреча сКэстльманом через два часа.

Кэрол улыбнулась,а потом нахмурилась.

- В десятьтридцать в моем временном кабинетеэтого замечательного зданияЗалияна, по одному из самыхпрестижных адресов на Манхэттене.Мы сможем обменяться информацией ипоболтать о том, куда ты поведешьменя обедать.

- Зато вместоэтого мне удалось увидеть тебя вдействии.

- Я сожалею толькооб одном. Давным-давно - думаю, этобыло прошлым вечером - ты сказалмне, что шторм даст тебе шансувидеть здание в действии. А теперьшторм уже миновал. Ты упустил свойшанс.

- Здание-то никудане денется. А вот насчет тебя ятвердо не уверен. Ну, мнедействительно пора. Прощальныйпоцелуй?

- Да уж...

- С радостью.

Ее руки обвилисьвокруг его шеи.

Неотразимые всвоих коричневых униформах ишапочках, четверо привратников вполовине восьмого утра стояли натротуаре у дома № 30 на площадиРокфеллера и смотрели в небо. Дождьуже прекратился, но не ветер.Собирается ли он наконец утихнуть?Нет смысла тратить два часа, чтобыподнять флаги на всех 157 шестах,окружавших каток, если им сразу жепридется спускать их. Серое небобыло непроглядно, разорванныечерные тучи быстро двигались сзапада на восток.

Глава 15

- А этотметеоролог выглядывал сегодняутром в окно? Тучи летят, должнобыть, со скоростью миль шестьдесятв час.

- Метеоролог потелевизору говорил, что фронт дождяпройдет мимо, - заметил один измужчин. - Я думаю, что ветер скоростихнет. Если через пару часов всеуспокоится, нам здорово достанетсяза то, что мы не подняли флаги.

И мужчиныотправились в вестибюль, где ватмосфере всеобщего веселья былопринято дополнительное решение.Поскольку один шест ночью сломалветер, флагу одной из стран так и несуждено быть поднятым. Какая странаменьше других способна устроитьшумную демонстрацию протеста, еслиее проигнорировать? Голосованиезакончилось вничью: два голоса заМальдивские острова и два заВерхнюю Вольту. Пришлосьподбросить монетку, и Мальдивыпроиграли.

- Да это там,наверху. А флагштоки внизу. Думаю,нам лучше все же поднять флаги.

Он отхлебнул кофеи дважды проверил свои расчеты,которые набросал на листке бумаги.Он загрузит четырнадцать скважин,всего-то на пару больше, чемдопускает строительный кодекс.Капсюль и детонатор должны уйти надно, потом пять брусочков этоготовекса размером полтора на восемьдюймов, да еще пять дюймов грязимежду ними, четыре фута сочлененийи еще один брусочек рядом споверхностью. Скважины должнывзорваться с последовательнымиинтервалами, чтобы погаситьосновную часть вибрации. Егобригаде не потребуется многовремени, чтобы загрузить иподсоединить взрывчатку. И уже кодиннадцати часам он сможет нажатькнопку. Нельзя задерживаться, потомна улице будет слишком людно.

К восьми часамутра Чет Кризек спланировал взрыв.Если повезет, это будет последний,больше не понадобится, и он сможетперекинуть своих людей иоборудование на работу наЛонг-Айленд, где будет полегче. На50-й улице и на 8-й авеню слишком ужмного всяких сложностей, дажегрузовикам развернуться негде.

Дождь лил всюночь, и в нескольких местахобразовались лужи, но не там, гдеони должны были взрывать, не нагребне отложений аспидного сланца,который под углом проходил черездно котлована к зданию Залияна надругой стороне 50-й улицы. Придостаточном количестве матов,блокирующих взрыв, окна старикашкиЗалияна будут в безопасности. Пятьтонн плетеного лифтового троса,вероятно, смогут подавить толькоодин взрыв. Да, заместитель главыинспекции по взрывам Флинн изпожарного департамента наделал быв штаны, если бы вдруг оказалсянедалеко от места взрыва ипочувствовал его силу. Он, правда,не собирался здесь быть, а послевзрыва Флинн или кто-либо еще уже несмогут ничего предпринять.

Через окно своегокабинета в домике-трейлере Четоглядел строительный участок.

- Вдохновляет, неправда ли? - сказал Кэстльман вначале разговора, устало махнуврукой. - В нашем бизнесе стоитсделать несколько ошибок - и ваштелефон сразу же перестает звонить.

Чем дольшеМитчелл разговаривал сКэстльманом, тем сильнее имовладевало беспокойство. Эточувство усугубляло и самопомещение: краска клочьями свисалас потолка, старая мебель, от которойотказалась бы даже Армия спасения,и, наконец, этот вид из окна накирпичную стену. Большинствокабинетов, расположенных вдолькоридора, по которому шел Митчелл,были темными и пустыми, а вцентральной открытой его частистояла дюжина чертежных столов,покрытых толстым слоем пыли.Встретившая его маленькая женщина,кажется, секретарша этого инженера,по меньшей мере лет пять назадминовала пенсионный возраст.

На столе передними лежал комплект плановзалияновского здания, открытый настранице с чертежами деталейоснования. Митчелл карандашомуказал Кэстльману на нижнюю часть.

Митчелл слышал,что его собеседника называютмладшим Кэстльманом, чтобы непутать со знаменитым отцом, ипоэтому он ожидал встретитьчеловека никак не старше сорока -пятидесяти лет. Фактически жемладший Кэстльман, вероятно, и самуже перешагнул пенсионный возраст:худой, бледный человек втемно-синем мешковатом костюме.Говорил он тихим, слабым голосом ипоходил на тяжелобольного,принимающего последнихпосетителей, прежде чем покинутьэтот мир. Он явно с трудом вникал всуть задаваемых ему вопросов, глядяна Митчелла отсутствующим взглядомсерых водянистых глаз.

Кэстльман смотрелна чертеж так, словно раньшеникогда его не видел.

- Эти колонныстоят на опорных плитах, а самиплиты положены на сваи именно вэтом месте? Правильно?

- И никаких другихукреплений? Никаких сварныхклиньев к плитам или угловыхжелезных сочленений? Именно так этобыло построено?

- Да, вроде бы таконо и есть.

Митчелл поджалгубы. Стандартный проект дляздания, которое не имело ничегообщего со стандартами.

- Да, так. Этостандартный проект.

Кэстльманнаклонился вперед и нахмурился.

- Меня поражаеттакая... экономия. Проводилась липроверка конструкций основания нанапряжение? Я думаю, что сильныйветер или сейсмическое воздействиеподобная конструкция может невыдержать.

- Он работает увас?

- Сомневаюсь, чтона Манхэттене найдется хоть одиннебоскреб, основание которогокогда-либо проверяли на напряжение.Проект основания сделал ДжонСтраут. Другие проекты ничем нелучше.

- Но кто-то ведьдолжен был завершить его работу, а?При таком подходе возрастаетвероятность ошибок.

- Нет. Он больше неработает с нашей фирмой. Ушел послепровала своего проекта на Ямайке.Здание Залияна тогда еще тольконачинало строиться.

- А я начинаюдумать, что окна - всего лишьсимптом чего-то более серьезного.Слишком уж сильное колебание, и егопериод - почти двадцать секунд -вдвое больше, чем у Всемирноготоргового центра. Вас это небеспокоит? Я хочу сказать, вы недумаете, что состояниенестабильности может развиваться?

- Я бы и сам ушел изфирмы, но это не так-то просто, есливы ее президент и владелец. - Онпосмотрел на Митчелла и нахмурился.- Я думал, что вам поручено выяснитьпричину выпадения стекол.

- Меня много чтобеспокоит, - сказал он наконец, неглядя на Митчелла. - И прежде всегоменя беспокоит тот факт, что я сталинженером-строителем. С такимотцом, как у меня, выбор был невелик.Я говорил ему, что меня неинтересует эта специальность, что ядля нее не гожусь. А он не слушал.Генри Кэстльман вообще никого неслушал.

Кэстльманпомолчал, прежде чем ответить.

- Я хочу васспросить еще об одной вещи, преждечем...

Митчелл сталпереворачивать листы планов.

Митчеллпоинтересовался причиной заменыполов на более легкие, но инженерникак не отреагировал на еговопрос, занятый своимивоспоминаниями и размышлениями.Митчелл терпеливо дожидалсявозможности повторить свой вопрос,поскольку чувствовал, что в этом-тои кроется разгадка неустойчивостиздания. В такого рода сооруженияхпредельный вес во многом определялстепень устойчивости.

- Поэтому я иненавижу компромиссы. Вы делаетеквалифицированные предположения,но это ведь все равнопредположения. Вы никогда ничего незнаете наверняка. Сооружениедолжно быть построено, поэтому выделаете расчеты, придерживаетеськодекса, следуете промышленнойпрактике... А в конце работымолитесь Господу, чтобы вашенезнание того, что на самом делепроисходит внутри этих стальных ибетонных конструкций, не привело ккатастрофе.

Кэстльман закрылглаза и сидел не шевелясь. Когда онснова посмотрел на Митчелла, в егоглазах стояли слезы.

- Во все временаврачи теряли своих пациентов, -продолжал Кэстльман, - но инженернесет ответственность за жизнисотен людей. И что еще хуже -ответственности нет конца. За сороклет я спроектировал массу зданий.Каждый день они чуть-чутьразрушаются, в точности как мы свами. Люди живут и работают в них,ходят мимо по улицам. Их жизнизависят от меня, от человека,которого они никогда в глаза невидели и о котором думать не думали.А я всю свою жизнь обречентревожиться о чужих жизнях, которыемогут оборваться из-за чего-тотакого, что я, может быть, проглядел.Какая-нибудь малюсенькая ошибка, неимевшая
никакого значения,когда здание было молодым ипрочным. Поверьте, с тех пор, каквыпали эти окна, я не смог заснутьбольше чем на десять минут.

- Вы слишком ужстроги к себе. Возможно, стеклалопнули, не выдержав сильнойнагрузки ветра, может быть, дажевдвое большей, чем допускаеткодекс.

- Я мог бы избавитьвас и еще кое-кого от множестванеприятностей, если бы взял вину насебя. Два человека убиты, и многиесерьезно ранены. Вы качаетеголовой, но это ни в какой мере неумаляет моей вины. Я не уделял этомудостаточно внимания, не провелдвойную проверку плановпоставщиков. Я позволил Залияну иБойлу одурачить себя, когда онинастаивали на удешевлениистроительства.

- Мне следовалорешительнее противостоять им.Теперь-то это очевидно. А тогдастолько всего навалилось. И кто могпредположить, что...

Кэстльман достализ кармана белоснежный носовойплаток и высморкался.

- А что все-таки сзаменой полов на более легкие?

Его голоспрервался.

-Усовершенствовав проект?

- Это сэкономиломассу строительной стали. Мы такжеуменьшили вес благодарякомпьютерам.

- А после того, какурезали вес, вы не проектировализаново конструкцию основания?

- Снизив размерыкаждой детали до абсолютногоминимума. Раньше все вычислениязанимали так много времени, что мыпопросту оставляли детали крупнееи прочнее. Это являлосьдополнительной защитой. Да иматериалы были дешевыми.

- Конечно.

- Основание тогдауже было заложено. Мистер Митчелл,мне не хотелось бы показатьсяневежливым, но не могли бы мыпродолжить наш разговор как-нибудьв следующий раз? Я... я неважно себячувствую.

- Позвоните мнечерез пару деньков, если у вас ещеесть вопросы. Я расскажу все, что выпожелаете узнать. Но сейчас япросто не гожусь для этого. - И,заметив беспокойство на лицеМитчелла, добавил: - Со мной всебудет в порядке. До свидания. Мы ещеувидимся. Если не где-нибудь еще,так уж в суде-то наверняка.

Митчелл закрылсвою записную книжку и встал.Кэстльман остался в своем кресле иапатично пожал ему руку.

- МистерКристофер? Кто-нибудь есть дома?

В темном коридоресильно пахло мочой. На улицедожидалось такси, и с помощьюфонарика, который Кэрол Оуэнсодолжила у водителя, ей удалосьнайти нужную дверь. На ее первыйстук никакого ответа непоследовало. Она постучала громче.

- Кто там?

Она услышала шаги.Чей-то приглушенный голос спросил:

Она сбеспокойством оглядела коридор,сожалея, что не смогла убедитьтаксиста пойти вместе с ней. Но онбоялся оставлять свой автомобильбез присмотра даже в четвертьдесятого утра.

- Меня зовут КэролОуэнс. Я... я из здания Залияна. Вымистер Кристофер? Я не ошиблась?

- Не могли бы вынемного приоткрыть дверь? Тогда намне придется кричать!

- Что вам нужно? Сним что-то случилось?

- МистераКристофера нет дома?

Щелкнул замок.Дверь приоткрылась на пару дюймов,все же охраняемая двумя цепочками.Через эту щель Кэрол разгляделаневысокого негра в купальномхалате. Он держался на некоторомрасстоянии от двери, словно боялся,что она может попытаться пролезть вэту щелку и схватить его.

- Я его не знаю. Яработаю на одного инженера, которыйизучает безопасность здания. Намсказали, что мистер Кристоф знает оздании какие-то вещи, которых незнает никто другой.

- Его зовутКристоф. Вы его знаете? Вы с нимработаете?

- Не вернулся? -Кэрол посмотрела на свои часы. - Онушел с работы в час ночи, болеевосьми часов назад.

- Его нет. Прошлойночью он не вернулся с работы.

- Куда?

- Иногда онзаходит куда-нибудь выпить.

- Нет. Я адвокат.Вот моя визитная карточка. Парунедель назад в здании произошелнесчастный случай, и мы пытаемсявыяснить, почему это случилось. Мыдумаем, что он смог бы нам помочь.

- Я не знаю. Вы неиз полиции?

- Он не вернулсядомой. Он мой племянник. Ябеспокоюсь за него.

Мужчина взялкарточку, но даже не посмотрел нанее.

- У нас неттелефона.

- А вы не звонили,чтобы узнать, все ли с ним в порядке?

- Прошлой ночью онхотел, чтобы я пошел вместе с ним наработу посмотреть на них ипослушать звуки, которые зданиеиздает на ветру.

- А он когда-нибудьговорил вам, что видел трещины?Трещины в этом здании?

- В основанииздания.

- А он не говорил,где находятся эти трещины?

После паузы негрответил:

- Он не говорил,где именно?

- Спасибо. Вашаинформация нам поможет. А он неговорил, какая это сторона здания?Северная? Южная? Рядом с лифтами?

- В запертойскладской комнате. За низкойжелезной дверью.

- Он упоминал опогрузочной платформе.

Еще одна пауза.

- Положил его впластиковый мешок для мусора. Когдаприехала мусоровозка, я самзагрузил его в машину. Никто ничегоне заметил.

Вначале Залияниспугался, а потом пришел в ярость.Он изо всех сил пытался сохранятьспокойствие, пока Бойл описывалсвою роковую стычку с охранником , иперебил Мэтта вопросом, что тотсделал с телом.

Он замолчал и всердцах стукнул о стол кулаком. АБойл спокойно ответил:

- Никто ничего незаметил! Боже мой, какое везение! Тычто же, думаешь, что можно убитьчеловека и никто ничего не заметит?А как насчет других охранников?Они-то ведь задумаются, куда онделся! Ну и удружил ты мне, Мэтт,ведь если еще и это на нас свалится,то я...

- А как насчет егородственников и друзей? Рано илипоздно здесь появятся легавые.

- Они подумают, чтоон где-нибудь пьянствует. Оннеоднократно исчезал прямо вовремя дежурства. Вышел пропуститьстаканчик и не возвращался три дня.А на этот раз могут подумать, что онуволился.

- Молю Господа,чтобы все оказалось, как тыговоришь. Черт побери, Мэтт, неужелитебе так уж было нужно...

- Этот парень былнезарегистрированным иностранцем.Никто не станет вызывать легавых.

Они замолчали,потому что в кабинет из квартирыЗалияна вошла Коретта.

- Но он набросилсяна меня с ножом! - сказал Бойл,краснея от гнева. - Что я долженбыл...

Залиянпоморщился.

- Пора идти к себе,- бодро сказала она. - После этоголивня так хорошо себя чувствуешь! -Она подошла к креслу Залияна сзадии чмокнула его в макушку. -Насколько удобнее ночевать здесь,чем добираться из Нью-Джерси.

Она посмотрела наБойла и скорчила гримаску.

- Тебе следуетбыть немного посдержаннее, когда уменя посетитель, - сказал он,приглаживая волосы.

- Что я ненавижу вмолодежи, - сказал Залиян, - это иххорошее утреннее самочувствие. Такна чем мы остановились?

- Мэтт непосетитель, Мэтт - это семья. Привет,Мэтт! - и выпорхнула из комнаты,закрыв за собой дверь.

- Только этого намне хватало... Что с тобой?

- Я вытер там всюкровь и навесил на дверь замок,больше никто не сможет забраться вто помещение. Появились новыетрещины, и еще здоровый кусоквнешней стены обвалился. Надо быпослать туда кого-нибудь, чтобызакрепить все это, пока не сталохуже.

- Этот гад ударилменя ногой. Такая боль, что я еледержусь на ногах. Думаю, у меня тамкакой-то разрыв.

Лицо Бойлаисказилось от боли, и он нагнулголову.

Бойл согласнокивнул и медленно поднялся на ноги.Ему трудно было держаться прямо, ион заковылял к двери согнувшись,как старик.

- Ложись-ка ты вбольницу. Под каким-нибудьвымышленным именем.

- Мэтт уже ушел?

Залиян позвонилКоретте.

- Ты забронировалабилеты на самолет до Мехико?

- Только чтопрошел к лифту.

- Сделаешь заказне на следующую неделю, а напослезавтра, и держи это в тайне.

- Нет еще. Ясобиралась сделать это, когдазакончу маникюр.

- На Таймс-сквер, -ответил водитель. - Мы здесьзаканчиваем через час.

Телефонный звонокв Центральное бюро водоснабжениябыл переключен на ремонтноеуправление, находящееся напересечении 38-й улицы и Ист-Ривер. В10.09 утра диспетчер связался с однойиз трех ремонтных машин,закрепленных за этим районом,вызвал третью бригаду и спросил,где они находятся.

- Ясно. А что там,под улицей?

- Мы получилисообщение о возможной утечке водына углу Пятидесятой улицы и Восьмойавеню. Там идут какие-тостроительные работы, через улицу отздания Залияна. Управляющийподрядчика говорит, что с южнойстороны в котлован просачиваетсявода.

- Мы взглянем. Ивокруг, и внизу.

- Трубы диаметромдвенадцать дюймов. Вероятно,давление там сорок фунтов наквадратный дюйм. Вчера ужепоступила пара жалоб по поводунизкого напора воды.

- Вы далеко отздания Залияна? - спросил диспетчер.- Шесть кварталов? Управляющийдумает, что там утечка пара вканализационном туннеле.

Аналогичноесообщение диспетчер отправил вОбъединенную компанию Эдисона, вкомплекс зданий на 1-й авеню, к югуот здания ООН. Бригадир ремонтнойбригады Пит Харлей ответил из своеймашины.

- Сигнал четыре, -сказал он, пользуясь кодом,означающим, что он записалсообщение. - Я сам подскочу туда ипосмотрю, что случилось, покабригада здесь все закончит.

Стальнаяпластинка с прикрепленным к нейпутевым листком и авторучкойлежала на сиденье рядом с Харлеем.Он быстро записал адрес и отметилвремя - 10.13 утра.

Глава 16

Вероятно, этопросто конденсация, подумал он,кладя микрофон обратно наприборную доску. Может быть, что-тос прокладкой или с клапаном. Онзнал, что Залиян снабжается отдвадцатидюймовой линии на 8-й авеню,а не от восьмидюймовой на 50-й улице.Температура должна быть высокой,возможно, 375 градусов, так что емупридется быть поосторожнее.

- И в итоге, Арам,это сводится вот к чему: онитребуют, чтобы окна были укрепленытак, как я уже тебе описывал. Онитакже хотят ознакомиться спроектом и осмотреть все здание, аэто означает, что придется обдиратькакие-то стены и часть полов дляинспекторов. Вот сейчас они тамспорят, закрывать или не закрыватьздание и когда именно. Сегодня днемтебе позвонят, чтобы сообщитьокончательное решение и обговоритьдетали, и, ради Бога, сделай вид, чтоты удивлен, а то они догадаются омоем звонке тебе. Не протестуй, отэтого будет только хуже. Самымлучшим в данной ситуации было быопубликовать заявление, что ты, мол,приветствуешь полное и публичноерасследование как лучший способвыяснить...

Залиян слушалголос в телефонной трубке свозрастающим раздражением .

- Ну, что там еще?

Залиян бросилтрубку на рычаг с такой силой, чтопластмассовый корпус телефонатреснул. Он вскочил, схватилониксовый письменный прибор и чтоесть силы шваркнул его о стену.Чертыхаясь и размахивая руками, онстремительно обежал вокруг стола иринулся в другой конец комнаты кбару. Достав бокал и бутылку, онвернулся к столу и тяжело упал вкресло. И тут загорелась лампочкана селекторе.

- Как-нибудь вдругой раз, Эйлин, я занят. - Онплеснул бренди в бокал, облив приэтом стол и брюки.

- Мистер Залиян, ямогу зайти? Мне нужно кое-чтосказать вам.

- Ладно, заходи.

- Боюсь, что это неможет ждать.

После несколькихчасов относительного затишья ветервновь стал усиливаться, и кчетверти одиннадцатого, когдаМитчелл занимался изучениемконструкции основания зданияЗалияна с внешней стороны, егопорывы стали достаточно ощутимыми.Митчелл осмотрел здание со всехчетырех сторон, время от времениопускаясь на колено и проверяялезвием своего карманного ножасостояние соединений между стенамии мостовой. На восточной, фасадной,стороне здания трещина была виднанаиболее отчетливо - почти прямаятонкая линия, протянувшаяся от угладо дверей вестибюля.

Залиян закрутилпробку и швырнул бутылку в стену.Осушив бокал одним жадным глотком,отправил его следом за бутылкой.Теперь в том месте на панельнойоблицовке красовались триотметины.

Перевел санглийского С. БУРИН.

(Продолжениеследует.)



Copyright© 1984 by Robert Byrne.Перевод © ЗАО издательство"Центрполиграф", 199